Тени нашего прошлого. История семьи Милтон. Сара Блейк

рядом, положив ладонь на спинку ее кресла. За широкими водами залива виднелся материк.

      Такой же широкий и многообразный, как фасад его летнего дома, Гарри Лоуэлл-старший лично раздобыл для Гарвардской библиотеки один из шести сохранившихся экземпляров Библии Гутенберга, первые сборники исторических пьес Шекспира, а совсем недавно – превосходно сохранившийся экземпляр первого издания «Анатомии меланхолии» Бертона. Теперь, оценив размах коллекции Вальзера для летней выставки, он пребывал в крайнем воодушевлении. Именно ему Эльза должна была передать библиотеку отца – и поэтому находилась в тот вечер в его доме, объяснил мистер Лоуэлл, передавая Китти вермут.

      Китти удивленно подняла брови. Эльза приехала сюда вовсе не за этим. Даже она это понимала.

      – Библиотеку ее отца?

      – Боже мой, коллекция Вальзера – одно из лучших в Германии собраний редких рукописей. Разумеется, я о ней слышал, но никогда не видел. Нацисты очень толково делают себе рекламу перед летними Олимпийскими играми. Чтобы покончить с рассказами о зверствах.

      – А почему они не устраивают это представление ближе к дому?

      – Демонстрация коллекции – способ обезопасить ее, – сказал Огден.

      – И поделиться ей со всем миром, – великодушно прибавил мистер Лоуэлл. – А, вот и вы, миссис Хоффман… и Вилли.

      – Эльза, – поприветствовал ее Гарри, когда она вышла на веранду, держа Вилли за руку.

      После ванны мальчика завернули в синий хлопковый халат, а на ноги надели мягкие кожаные шлепанцы такого же цвета. Приглаженные волосы, слабый запах мыла, исходивший от его тела, сияющая от тепла и мочалки кожа – все это было так знакомо, что Китти пришлось отвести взгляд. Эльза села в свободное кресло и взяла сына на колени, притягивая все взгляды, словно пламя костра.

      Это было необычно. Неслыханно. Время коктейлей – не для детей.

      – Вам неудобно, – заметила миссис Лоуэлл.

      – Думаю, это самое удобное место на веранде, мама. – Гарри протянул Эльзе стакан. Она улыбнулась ему и взяла напиток.

      – Но мальчику лучше лежать наверху, в постели, – не сдавалась миссис Лоуэлл. – Уже, наверное, пора.

      – Пора, – согласилась Эльза, устремив взгляд на пожилую женщину. – Но он слишком напуган.

      – Прошу прощения?

      – После ареста отца, – Эльза откинулась на спинку кресла, – он не может заснуть один.

      – Бедняжка.

      – Знаете. – Мистер Лоуэлл покачал головой. – Будь я евреем, я сбежал бы оттуда как можно скорее…

      – О боже, евреем!

      – Ты бы не сбежал, папа, и ты это знаешь. Ты бы остался, чтобы сражаться.

      – Мне хотелось бы так думать, – ответил мистер Лоуэлл. – Хотелось бы думать, что я поступил бы правильно.

      – Правильным было бы, – впервые подал голос Данк, – надавить на Халла, чтобы открыть квоту для евреев.

      – Совершенно верно, – согласился Гарри.

      – Не получится, – покачал головой Огден. – Меньше пяти процентов нашего населения согласны с повышением квот.

      – Но