Тёмное время. Елена Ликина

третьим разом, днём, вышла Анна пройтись. Баба Оня с кикой пельмешки лепить затеяли. А Анну подышать отправили, предстоящую погоду узнать.

      – Ты примечай дымЫ-то, – велела баба Оня. – Если волоком стелиться станут – к ненастью скорому, тогда морозец спадёт, потеплеет немного. А если вверх, в небо потянутся – к стуже лютой.

      Разглядывала Анна крыши, смотрела как столбом из труб поднимается дым, да и вспомнила вдруг про странный дом на окраине и старуху, что показалась ей в день приезда.

      Интересно, кто она? Почему не топила печь в такой мороз? Может тоже из этих… Потусторонних? Надо у бабы Они узнать, – для себя решила Анна, а сама пошла потихоньку в сторону леса.

      Под ногами похрупывал снег – белейший, пушистый. Такой аппетитный, что Анна черпнула горсть, осторожно пригубила, попробовала на вкус.

      Хорошо ей было у бабы Они. Спокойно да удивительно! Привычная жизнь с мнимыми заботами и скоростным темпом осталась словно в другом мире. Где-то далеко-далеко.

      Поселиться бы в Ермолаево! – Вдруг подумала Анна. – Жить неспешно. Найти работу на удалёнке. Гулять по лесу, каждый день гулять! Научиться разбираться в грибах, изучить травы, купить себе крутой фотоаппарат и заделаться блогером. Рассказывать всем желающим про жизнь в глубинке…

      Только вот не надоест? Не наскучит ли? До города далеко, каждый раз не наездишься… Смогла бы она? Не пожалела?..

      Непонятное странное смятение охватило Анну, даже отчего-то испортилось настроение. Вроде бы простой вопрос, а ответить на него трудно, страшно принять решение, которое может изменить устоявшуюся жизнь.

      Незаметно подошла Анна к окраине. Старый домишко завален был снегом по самую крышу. И дыма из трубы не было, как в прошлый раз.

      А перед калиткой стояли двое – та самая старуха и дед. Неопрятный, замшелый какой-то. Борода топорщилась сосульками, росла чуть не от самых бровей. Глаза сквозь неё жёлтым светились – колючие, злые.

      Потянулся дед к Анне. Навёл на неё кривой палец с длинным скрученным ногтем и спрашивает:

      – Что решила, девка? Будешь переезжать али нет?

      И сразу пусто так, нехорошо сделалось внутри! Сжалось всё, заледенело словно.

      А дед заскрипел довольно, оскалился. И бабка вслед за ним повизгивать принялась.

      Отшатнулась от них Анна, побежала обратно. А перед глазами всё дедова рука пальцем грозит да в ушах голос его противный не смолкает:

      – Будешь-будешь-будешь?..

      Баба Оня лишь глянула на гостью свою – сразу смекнула, что неладно с ней что-то. Подступила с расспросами. Анна ей про деда противного и рассказала. Только про вопрос смолчала.