104 страницы про любовь. Эдвард Радзинский

Еще что?

      КАРЦЕВ. Я люблю. Люблю!

      НАТАША. Не надо повторять это слово. Нужно быть сдержанным. Ты чудный парень, Левка. Когда водишь самолет и свою машину, ты ужасно значителен. Мужчинам идет заниматься делом. Но когда ты начинаешь объясняться…

      КАРЦЕВ. Это – из-за Мыши?

      НАТАША. Что ты! Если бы я любила, ни на Мышь, ни на что.

      КАРЦЕВ. Понятно. Ты просто восторженная дура!.. И пропадешь ты с этим ожиданием любви абсолютно ни за что!

      НАТАША. Может, я уже пропала. Ну смеюсь, смеюсь. Я когда пропаду – сразу тебе дам знать.

      Возвращается ИРА.

      Ну, до свидания, до свидания, Левушка. Не мешай нам работать.

      КАРЦЕВ уходит.

      ИРА. Зачем он приходил?

      НАТАША. А! Спрашивал, почему я опоздала на рейс. (Взглянув на Иру.) Глупая ты моя Мышь. Ты очень его любишь?

      ИРА (вздохнула). Очень. Иногда мне кажется, что он меня позовет, и я за ним – вот куда угодно… Наташик, интересно, ты бы могла, куда угодно, только вот сразу?

      Молчание.

      НАТАША. Нет. Не могла.

      Молчание.

      Вообще, Мышь, все эти разговоры тебе ни к чему. Выкинь из головы все эти глупости. Тебе только семнадцать, ты еще зеленая!

      ИРА. Счастливая ты, Наташка. Все за тобой ухаживают. Счастливая!

      НАТАША (вдруг села, сжала виски, глухо). Иди в салон, Мышь.

      ИРА. Что ты, Наташка?!

      НАТАША (сразу спокойно). Ерунда, немного прожгло обшивочку. Эх ты, Мы-ышь! (Встала, привычным жестом одернула юбку. Взглянула в зеркало.) Ах! Ну до чего же прелестна эта женщина! (И ритмичной походкой стюардессы она направилась в салон.)

      Ее веселый голос: «Товарищи пассажиры! Полет проходит на высоте восемь километров. Скорость полета шестьсот пятьдесят километров в час. В девятнадцать часов две минуты мы будем пролетать над городом Харьковом».

      Улица. Справа – огромное окно парикмахерской. Окно раскрыто. В глубине, за окном, видна голова женщины. Линии проводов вокруг головы придают ей нечто марсианское. У окна, рядом с креслом, парикмахерша ЛИЛЬКА. Она переговаривается со стоящей на улице НАТАШЕЙ. Наташа, как всегда, с чемоданчиком и букетиком цветов.

      Слева на улице, на скамейке, – очередь: ИНТЕЛЛИГЕНТНЫЙ МУЖЧИНА, ВСХЛИПЫВАЮЩАЯ ДЕВУШКА, ЕЕ ПОДРУГА, ТОЛСТАЯ ЖЕНЩИНА.

      НАТАША (Лильке). Только ты мне как следует уложи. Мне сегодня очень нужно выглядеть.

      ЛИЛЬКА (она в очень свободном халате). Милая ты моя, да я тебе такую прическу отгрохаю! Осень ты моя золотая, румяные щечки.

      ИНТЕЛЛИГЕНТНЫЙ МУЖЧИНА (безнадежно). Вика! Ну скоро, наконец, там?!

      ЛИЛЬКА. Не волнуйтесь, гражданин! Ваша дама на сушке. (Опять затараторила, Наташе.) Я к тебе вчера забегала с Нелькой Комаровой. Ты была в полете. Да, забыла спросить, как я в рыжем цвете?

      НАТАША. Класс!

      ЛИЛЬКА. Значит, мы с Нелькой к тебе заходим – и твоя благоверная так на тебя разорялась!

      НАТАША. Да?

      ЛИЛЬКА. Что ты дома не ночевала. И если это повторится, она тебя вообще выгонит из дому. Такое наговорила!

      НАТАША. Нервы.

      ЛИЛЬКА. Ты не расстраивайся! Я когда с моим Ленькой гуляла, моя благоверная…

      НАТАША.