День конституции. Борис Акулин

у нас в самом соку. В пятьдесят один год – уже академик. Я слышал, ему скоро орден Ленина дадут.

      – Здорово будет, – рассеянно сказал Алексей, поглаживая компьютерную мышь.

      – Про орден ты небось раньше меня узнал, с твоими-то связями, – заметил Лапочкин.

      – Как тебе объяснить…

      Алексей замолчал, глядя на тот абзац, где были перечислены промахи, допущенные секретарем провинциального обкома. В вину развенчанному руководителю вменялись упадок дисциплины, потеря связи с первичными организациями и попустительство к отдельным фактам коррупции среди партийных и советских работников. Слово «коррупция» сейчас охотно использовали разные средства массовой информации, включая печатный орган ЦК. В то же время со Старой площади недавно стали поступать сигналы о том, что этот подход разделяют не все члены Политбюро. С упоминаниями о коррупции надо было не перебрать.

      – Загадочный ты сегодня, – прервал его размышления Лапочкин.

      – Видишь сам, тема какая скользкая, – Гончаров поводил мышью по синтетическому коврику с логотипом газеты.

      – Ну, ты-то справишься, – уверенно заявил Лапочкин, располагаясь в гостевом кресле.

      Про кресло, жесткое как доска, бытовала легенда, что сиживала в нем не кто иная, как Мария Ильинична Ульянова, младшая сестра вождя мирового пролетариата и член редколлегии «Правды» в 1917-1929 годах. О том, кому оно служило в последующие годы, история умалчивала. Алексей относился к легенде скептически, а кресло подогнал ему за бутылку «Пшеничной»2 завхоз Волобуев.

      «Теперь не скоро уберется», – подумал Алексей с тоской. На летучке Лапочкина похвалили за публикацию о коммунистах Краснопресненского района Москвы, и тот, судя по всему, решил расслабиться.

      – У меня к тебе важный вопрос, – доверительно сказал Лапочкин.

      – В дачный кооператив не пойду, – предупредил Алексей.

      Ковыряться в земле, пусть даже символически, он был решительно против. Другие правдисты неоднократно подбивали его взять участок под Валентиновкой, но тщетно. «Я в армии лопатой намахался», – мотивировал Алексей свою позицию.

      – Я не за этим. Хочу в «Спортпрогноз» поиграть.

      Алексей выругался про себя. Лапочкин был не первым желающим использовать его как эксперта. О страсти Гончарова к футболу знал весь отдел, и едва только звучало слово «лотерея», ходоки направлялись прямиком к нему.

      – Тут «Динамо» (Минск) с норвежцами встречается, это Кубок УЕФА, – ускорился Лапочкин.

      – Что за норвежцы?

      – «Русенборг», – сверившись по бумажке, ответил незваный гость.

      – Дома или на выезде?

      – Дома.

      – Должны победить, но счет большим не будет. Разница максимум в два мяча, – дал заключение Алексей.

      – А вот еще относительно ЦСКА, – мигом подхватил Лапочкин, глядя в свою шпаргалку, но фраза осталась неоконченной.

      На столе у Гончарова громко зазвонил телефон.

      Алексей вполне мог не отвечать. Важных

2

Один из самых дешевых сортов русской водки.