Голливудская трилогия в одном томе. Рэй Брэдбери

пусть бы мне хоть приплатили – по-моему, это сущая пытка!

      – Эй, да вы только взгляните, кто здесь сидит впереди! – крикнул кто-то еще. – И сзади!

      Впереди, натянув большую черную шляпу на самые уши, заливался смехом мистер Формтень. За ним сидела Энни Оукли[64], хозяйка тира.

      Дальше я увидел владельца одного из здешних аттракционов. Рядом с ним – старушку, она продавала накрученную на палочку сладкую розовую вату – эту иллюзию конфет, которая таяла во рту и насыщала еще меньше, чем китайская еда.

      Там же восседали те, кто работал в аттракционах «Сбей молочную бутылку» и «Брось обруч», и вид у них был такой, словно они позируют для фотографии на пропуск в вечность.

      Только мистер Формтень, взявший на себя роль рулевого, ликовал от души.

      – Как говорил капитан Ахав, не дрейфить! – крикнул он.

      Во мне проснулся стадный инстинкт.

      Контролер, обычно проверявший билеты на «русских горках», помог мне взгромоздиться на место для трусливых – в задний ряд.

      – В первый раз едете? – засмеялся он.

      – И в последний.

      – Ну, ну! Все готовы визжать?

      – А как же! – заорал Формтень.

      «Выпустите меня отсюда, – готов был взмолиться я. – Мы же все погибнем».

      – Ну, поехали! – завопил контролер. – Прямиком в тартарары!

      Мы возносились в небеса и низвергались в ад. Когда мы ухали вниз, у меня возникало жуткое ощущение, что у динозавра уже взорвали ноги.

      Мы достигли дна, и я оглянулся. На пирсе стоял А. Л. Чужак и, задрав голову, глазел на нас – психов, добровольно взошедших на борт «Титаника». А. Л. Чужак попятился в туман.

      А мы уже летели вверх, все визжали, визжал и я. «Господи, – думал я, – кричим так, будто и впрямь погибаем!»

      Когда все закончилось, участники побрели в тумане, вытирая глаза, стараясь не отставать друг от друга.

      Мистер Формтень стоял рядом со мной, когда прибежали взрывники и стали прикреплять взрывчатку к опорам и фермам «русских горок».

      – Хотите остаться посмотреть? – участливо спросил Формтень.

      – Боюсь, не выдержу, – признался я. – Когда-то видел фильм, в нем прямо на экране убивали слона. Наблюдать, как он свалился, перевернулся, обмяк, было невыносимо. Будто на моих глазах разбомбили собор Святого Петра. Мне страсть как хотелось убить охотников. Нет уж, спасибо, не стану я смотреть на кончину «русских горок».

      Но распорядитель с флажком и так нас всех разогнал.

      Мы с Формтенем повернули назад, в туман. Он взял меня за локоть, словно добрый европейский дядюшка, наставляющий на путь истинный любимого племянника.

      – Сегодня вечером. Никаких взрывов. Никаких разрушений. Одни удовольствия. Одни развлечения. Вспомним добрые старые времена. В моем кинотеатре. Может быть, сегодня – наш последний просмотр. Может, завтра. Бесплатно. Вход свободный. Приходите, дорогой.

      Он обнял меня и поплыл в тумане, как большой черный буксир.

      Проходя мимо дома А. Л. Чужака, я увидел, что дверь по-прежнему широко открыта.

64

Оукли Энни (1860–1926) – американская цирковая артистка-снайпер. В 1935 г. о ней был снят фильм.