Автобиография. Марк Твен

способы создавать нам неудобства, и я предполагал, что мотивом была единственно и исключительно злоба, но оказалось, что дело не только в этом. Она пыталась вынудить нас упустить денежную выгоду в пользу ее мажордома. Она надеялась, что мы станем покупать все припасы через него и таким образом распространим на него те же самые возможности нас грабить, какими он пользовался, грабя ее. Она была на удивление разговорчива в этом вопросе. Она сообщила мне, что я совершил ошибку, не закупая зимнее топливо через этого человека, а также не закупая через него запас вина и масла на зиму, а также не предоставив нашей кухарке повозку и лошадей, чтобы ежедневно ездить во Флоренцию за скоропортящимися продуктами к столу, а также не поручив ему организовывать для нас стирку, а также не ублажив его щедро, чтобы он был с нами на дружеской ноге в отношении воды, поскольку он мог перекрыть ее, когда ему вздумается, а мог и расточать без пользы, тем самым вынуждая нас покупать воду на стороне и организовывать ее доставку, – что он и проделывал раз в неделю или две.

      Договор аренды запрещал мне добавлять в доме какие-либо усовершенствования или удобства без предварительного получения от нее письменного согласия. Наши врачи находились за три или четыре мили, во Флоренции; несколько раз у миссис Клеменс возникала острая в них нужда, и всякий раз нам требовалось полтора часа драгоценного времени, чтобы послать за ними и доставить к больной. Необходим был телефон, и я попросил графиню разрешить мне его поставить. Она согласилась, но оговорила, что надо непременно за ней послать, когда телефонисты прибудут устанавливать аппарат, так чтобы она могла самолично определить, где именно в доме можно его разместить. Мне не пришло в голову попросить ее зафиксировать это разрешение на бумаге, поскольку я еще был не в состоянии осознать, что имею дело не с человеческим существом, а с крокодилом. Через мистера Чекки, управляющего банком, был тотчас составлен контракт с телефонной компанией; перед нами было еще двадцать семь заказов, но благодаря любезности компании и учитывая мою острую необходимость в телефоне я был помещен в начало списка; мой аппарат был установлен немедленно и в последние дни января начал работать в идеальном порядке. Этот идеальный порядок сохранялся в течение часа, а затем аппарат заглох. На протяжении целого месяца после этого мистер Чекки из кожи лез, чтобы выяснить, в чем неполадка. Компания приводила всевозможные объяснения, кроме рациональных, и, однако же, телефон продолжал молчать. Почти в конце января я узнал из достоверного источника, что графиня говорила какой-то знакомой, по-видимому, единственной во всей Италии, что, если бы я поручил установку телефона ее любовнику, с телефоном не было бы никаких затруднений. Я поехал в город, и мистер Чекки телефонировал в компанию и попросил их ответить раз и навсегда, когда они намереваются вдохнуть жизнь в мой телефон. Они ответили, что графиня угрожает им судебным иском об ущербе в размере восемнадцати франков, который они