Кошки ходят поперек. Эдуард Веркин

в сторону гирь.

      Класс восторженно проследил за тем, как катится яйцо через зал. Было так тихо, что я прекрасно услышал, как яйцо ткнулось в двухпудовую гантелю и треснуло.

      Автол продолжал стоять на карачках. Мозг кикбоксера не успевал оперативно обрабатывать поступающую информацию, это было видно даже по лицу физкультурника. Из-под воротника поднималась яростная краснота, теперь Автол мог запросто соперничать с Зайончковской.

      Кто-то в строю хихикнул.

      Физрук медленно поднялся на ноги. Отряхнул колени.

      – Ношение очков запрещено, – повторил он.

      И неожиданным резким рывком попытался сдернуть окуляры еще раз. И снова промазал. Лара стояла как стояла, вроде бы даже не шелохнулась. А Автол снова пролетел мимо цели. На этот раз он не свалился, видимо, ожидал чего-то подобного.

      Откуда-то послышалось оскорбительное рукоплескание, я стрельнул глазами и увидел, что из раздевалки высовывается Чепрятков. Чепрятков хлопал в ладоши и показывал большие пальцы в знак сверходобрения.

      Класс восторженно ожидал развязки. Все, даже миролюбивейшая Халиулина, следили за происходящим с напряженным вниманием.

      Это разозлило Автола еще больше. Бешенство его достигло прямо-таки зоологического градуса, он закипел, слюна забрызгала на километр.

      – Дай очки! – проскрежетал он.

      Лара отрицательно помотала головой.

      Автол пришел в окончательное неистовство, он зарычал и шагнул к Ларе. Сжимая мозолистые, покрытые шрамами кулаки.

      Я подумал, что сейчас произойдет что-то неладное.

      – Аверьян Анатольевич, как дела?

      Возле двери стояла Зучиха. Смотрела с интересом.

      Автол будто влетел в невидимую стену. Он внезапно и совершенно резко сдулся, ярость улетучилась, кулаки разжались, ноздри перестали шевелиться. Словно он наткнулся на какую-то иглу и эта игла пропорола все его злобство и кипение, пар вышел наружу, Автол мгновенно успокоился. Он как ни в чем не бывало прошагал мимо Лары и совершенно спокойным голосом сказал:

      – Все в порядке.

      И кинул Ларе:

      – Становись в строй.

      Лара послушно заняла место между маленьким гаишником и Веркой Халиулиной. В очках.

      – Стройся… – совсем без энтузиазма произнес Автол.

      Поглядел на Зучиху с неудовольствием.

      – Занимайтесь, занимайтесь, – благословила Зучиха и удалилась.

      Автол дунул в свисток и велел бежать для разминки десять кругов. Сам уселся на скамейку и стал смотреть в пол.

      Больше ничего интересного на уроке не произошло. Автол не свирепствовал, а с середины урока и вообще ушел. Девочек поручил физкультурно подкованной Лазеровой, мальчиков Антону Бичу, сам отправился в тренерскую.

      Лара физкультурой заниматься не стала, забралась на подоконник и принялась смотреть на улицу. Все, и девочки и мальчики, иногда поглядывали на нее с почтительным недоумением. Я тоже поглядывал. Поглядывал. А Мамайкина с неудовольствием поглядывала на меня. Девчонки ведь всегда все чувствуют, с ними никакой барометр не сравнится.

      Ко