Дракон не спит никогда. Глен Кук

не так. Он замедлил шаг.

      Тишина резала уши.

      Когда Ноа входил в кабинку, это был обычный док. Огромный. Шумный. Суетливый. А теперь он вдруг опустел, словно все живое в нем разом уничтожили.

      Ноа замер.

      Так быстро?

      Исключая вторжение из космоса, только одна сила могла очистить док с такой скоростью.

      С обеих сторон от него и впереди появились люди из команды странника. Каждый из них держал в руках распылитель. Они приближались.

      Безумный смех раскатился по доку позади него. Он понял, что на этот раз ему не уклониться от молнии.

      Но все же попытался, хотя и знал, что не сможет обмануть судьбу.

      29

      Существо, спрятанное в самом сердце цитадели Саймона Трегессера в глухом конце космоса, ощутило колебания Паутины. Вибрации ударяли по нему со всех сторон, словно поток нейтрино самой Вселенной.

      Через минуту сообщение привело его в полную вменяемость.

      Доступным ему способом оно позвало: «Саймон Трегессер!»

      Трегессер не ответил.

      Оно позвало еще раз. Эти новости должны быть как-то связаны! Колесница бедствий катилась по Паутине, и только вдохновенная импровизация могла предотвратить ее преждевременный прорыв к глухому концу.

      Судьба отхватила себе слишком большой кусок. Судьба и происки врагов, о которых внешник даже не подозревал.

      Трегессер не желал отзываться. Должно быть, безумец отправился куда-то развлекаться. Если поступит больше тревожных сигналов, ему придется ответить.

      Период вменяемости внешника закончился, и он начал биться о границы своей обители. Дергался, корчился и извивался. Его составные части вращались одна вокруг другой. От конвульсий треснул клапан, вероятно предохраняющий от выплеска агрессии. Из него под высоким давлением хлынул метан.

      Взрыва не последовало. Трехметровое лезвие пламени вонзилось в панель управления. Тепло перестало циркулировать. Заклубился дым. Загорелся пластик. Завыла сирена. Система пожаротушения включилась слишком поздно или не сработала совсем. Температура поднималась все выше и выше. Отказывали все новые и новые системы.

      Огонь подобрался к хранилищу химикатов, используемых внутри жилища Трегессера и внешника.

      Лупо первым примчался в пещеру и стал свидетелем взрыва. Осколки разлетались в непредсказуемых направлениях и ударялись о стены. Но внешник ничего этого не почувствовал. Его составные части были уже мертвы, одни от удушья, другие от отравления кислородом, третьи от падения давления или, избежав всего этого, зажарились, словно стейк.

      Лупо проследил за тем, как утихает буйство стихии, покачал головой и вернулся наверх посмотреть, не зафиксировали ли приборы что-нибудь особенное, способное объяснить случившееся. Хотя и сомневался, что сможет что-то узнать.

      Он и не узнал.

      Но задумался над этим.

      30

      Там, где не бывал и куда не отправился бы по доброй воле ни один человек Канона, во мраке метана и аммиака, десятки колониальных разумов ощутили еще один взрыв агонии, эхом разносившийся