Бородинское знамение. Васса Царенкова

Эту мудрость Павел неоднократно слышал от деда. Он знал, что женский пол «западает» на его внешность, хотя сам не кичился ею, потому что бабка Серафима постоянно ворчала: «Смазливость – несчастье для мужика!».

      Павел не выносил слова «смазливый», на его слух оно звучало как «измазанный». Но он ловил на себе заинтересованные взгляды девочек в школе уже года два, и при первой же встрече у Колочи без труда определил, что нравится Кире. Она ничем, даже отдаленно, не напоминала тот женский образ, который он нарисовал в воображении и мечтал встретить во взрослом будущем. Но Кира выгодно отличалась от многих девочек отсутствием кривлянья, с ней можно было говорить и, похоже, дружить. А самое главное – ей, кажется, можно было доверять. Однажды краем уха он слышал, как девчонки, Кирины одноклассницы, говорили, что она никогда не врет. Павел надеялся, что мелкие сплетницы были правы. Потому что никто, кроме внучки-Дитерлих, не мог ему помочь докопаться до истины.

      – Клянешься? – строго спросил Павел.

      – Клянусь!

      – Тогда вот что. Тайна. Я не верю, что мой отец, твоя мать, родители Лисицына и мать Зойки Швец ни с того ни с сего собрались все вместе в одну командировку, сели на самолет, поезд, пароход или космическую ракету и взорвались к чертовой матери!

      – Это кто тебе такое рассказал?

      – Такого мне не рассказывал никто! Мне мать сначала наплела, что отец в командировке. Потом, что он не звонит и не пишет, потому что командировка секретная. Однажды я застал ее в слезах над фотографией отца. Я пристал к ней с расспросами, и она сказала, что отец, вероятно, погиб. Вероятно, видите ли! Примерно такую же песню спели Зойке и Мишке.

      – Стоп, стоп, стоп! Моя мама умерла девять лет назад. Они никак не могли погибнуть все вместе на космическом поезде! У Мишки есть маленькая сестра, Лиза, ей года два, не больше!

      – Быстро соображаешь, молодец! – похвалил Киру Павел. – Мой отец пропал шесть лет назад. Зойкина мать умерла, когда ей было четыре. Время разнится, видишь? Кроме того, у Мишкиных родителей есть могилы на местном кладбище!

      – У моей мамы могилы нет, но папа ничего мне не объяснял…

      – В том-то и все дело! Послушай… Когда ты появилась в нашей гимназии, я услышал, что ты – Кира Кроль. Фамилия знакомая. Я спросил маму, она сказала, что да, ты из семьи Дитерлих-Кроль. Я стал искать в Интернете, нашел несколько упоминаний о научной работе твоей матери. Сам не знаю почему, но я все время думал о ней и ее исследованиях. Но даже Сеть не могла мне дать все ее работы. Я прочитал только две статьи об исследовании кокого-то «хондрита». Ты, кстати, их не читала?

      – Читала, но не поняла. Я как-то попросила у папы разъяснений, а он ответил, что это «не те статьи». Я пыталась его расспросить подробнее. Но, понимаешь, говорить с ним о маме очень непросто. Он до сих пор ее любит.

      – Любовь! – фыркнул Павел. – У взрослых вечно секреты вокруг этой самой любви. Моя мать тоже, как спросишь у нее про отца, начинаются вздохи, слезы. Любовь! Все объясняют любовью. Говорили бы правду лучше… Ты прочитай до конца!

      Страниц