Легенда Арагона. Елена Свиридова

нужно его выполнять. Мы и так нехорошо делаем, что заставляем добрую Карлу бегать по этажам замка и заглядывать во все комнаты. Давайте поклянёмся, что прячемся в последний раз.

      Рафаэль Эрнесто и Маура нехотя согласились, и все трое примолкли…

      Первым уснул рано поднявшийся и уже набегавшийся с утра Рафаэль Эрнесто, потом Алетея Долорес положила головку на колени Мауры.

      Маура ещё какое-то время прислушивалась, не идёт ли кто-нибудь, но всё было тихо, очень тихо, и она, откинув голову на спинку стула, крепко уснула.

      Сколько времени они проспали, дети не знали. Рафаэль Эрнесто завозился на месте, спрыгнул на пол и недовольно сказал:

      – Я хочу есть. Мне здесь надоело.

      – А Карла нас так и не нашла, – разочарованно протянула Маура.

      – Тогда давайте сами найдёмся, – предложила Алетея Долорес.

      Они выбрались из «шкафа» и остановились в растерянности: комната горничной, недавно ещё залитая солнечным светом, была погружена в кромешную тьму. Дети ощупью нашли дверь и, притихшие, чувствующие, что их озорство зашло слишком далеко, не сговариваясь, отправились по гулкому коридору, освещённому факелами, в комнату дона Эрнесто.

      Однако комната графа была пуста, как и другие помещения, в которые они заглянули… Обитатели замка куда-то пропали, даже padre Алонсо покинул свою келью.

      Зато с улицы доносились крики, по всему двору метались зажжённые факелы.

      – Наверно, вернулся с войны дядюшка Себастьян, – радостно предположил Рафаэль Эрнесто.

      – Не-ет, – в раздумье протянула Алетея Долорес, – когда уезжают на войну, то так скоро не возвращаются. Дон Себастьян уехал совсем недавно… Неужели пришла весть, что его убили?!

      – Смотрите, смотрите! – крикнула в это время Маура, до половины высунувшись в окно. – Факелы даже за мостом, по берегу рва!

      – Они там! – донёсся снизу чей-то крик. – Дон Эрнесто! Дети в окне Вашей комнаты!

      Маура отпрянула от подоконника. Дети, побледнев, уставились друг на друга.

      – Ищут… нас… – пробормотал Рафаэль Эрнесто…

      – Кто?! Кто придумал?! – граф задыхался от ярости. Таким Маура ещё никогда не видела этого большого доброго сеньора, и когда он посмотрел ей в лицо круглыми от бешенства глазами, девочка, как завороженная, медленно шагнула вперёд и сказала:

      – Это я… Я придумала.

      – Ты?! – дон Эрнесто схватил её за шиворот и поднял к самому своему лицу.

      Маура близко увидела, как затряслись его губы и наполнились слезами глаза.

      – Мы тоже! Мы тоже! – закричали в один голос Алетея Долорес и Рафаэль Эрнесто и заплакали. – Мы все вместе придумали, мы тоже виноваты…

      Граф отпустил Мауру, почти бросил её на пол и, сильно сутулясь, вышел из комнаты, хлопнув дверью…

      Наутро Алетея Долорес и Рафаэль Эрнесто попросили у отца прощения и за себя и за Мауру, и пообещали, что такого больше не повторится. Сама же Маура почему-то