Лучший друг. Ян Ильич Грош

разваленный дом, обломанный монорельс, метр асфальта и детская горка – все было пустынно и тихо, что, по выражению его лица, казалось ему неестественным. Другие же, в свою очередь, не видели тут ничего необычного.

      – Слишком просто, – протянул Лёша, даже не заметив, что обратил на себя внимание своих спутников.

      – Ты что-то говоришь? – спросил Егор.

      Вдруг старший брат схватил Егора за плечо и прислонил очень близко к себе, чтобы Маша их не слышала. В глазах старшего вспыхнуло синее пламя какого-то безумия.

      – Я ей не доверяю, – вдруг сказал Лёша. – Мало того, что обстановка до боли тихая, а это пригород, черт его дери, так еще и она меня беспокоит.

      – Черт ТЕБЯ дери, – прошипел Егор. – Что в ней может тебя смущать? Неужели она не показала себя как надежный человек? – он говорил это, четко понимая, к чему вел брат, но сам он ответить на его вопрос не мог, и вдруг впал в растерянное состояние.

      – В том и дело, что нет. У меня нет оснований ей доверять, а еще мы ничего не знаем о ее способностях. Помнишь случай на лестнице? Она просто взяла и растворилась! А как она так быстро добирается до дома? Почему постоянно появляется внезапно, будто из воздуха?!

      – Тише ты! – Егор приложил палец к губам и покосился на девушку, обеспокоено следящую за ними поверх очков. – Черт, да она обычная студентка, которая захотела чего-то нового. Не относись ты к этому так серьезно. А ее способность быстро перемещаться это…

      – Это что, мать твою!? – прошептал, брызжа слюной от ярости Лёша. – Говори, сученок, кого ты взял с нами.

      – Братан, следи за языком! – не выдержал младший и закричал. – Не знаю я, но точно уверен, что Маша нам не враг!

      Эти слова он произнес нарочно громко, и девушка уже отчетливо расслышала их и выдала на лице неподдельное изумление и испуг. В этот момент Лёша отпрянул от брата и посмотрел на девушку полными надежды и волнения глазами, но потом он, словно одержимый, достал Заин из пояса на штанах и крикнул:

      – Решено!

      Страшно длинное дуло уперлось ей прямо в грудь, от чего у бедной девушки проступил пот на лице, глаза намочились, а изо рта начал рваться крик. Даже младший брат не ожидал такой глупости от него, молясь, чтобы Лёша ненароком не сделал что-то непоправимой. И тут у него вдруг все в глазах преобразилось: пистолет, наставленный на ее грудь, начал плыть, дрожащий голос Маши усилился стократно, в сердце его сделалось невыносимо больно. Это новое, неизведанное и тщательно не проанализированное им ранее, не позволяло Егору контролировать свои действия.

      – Ты не серчай, – начал Лёша, высверливая ее холодным взглядом, – но мне нужно убедится, что ты чиста.

      – Господи, что ты…

      – Нет, мать твою! – завопил он, оборвав фразу девушки. – Ты ответишь лишь на один вопрос, который я тебе задам, и только я увижу на твоем лице оттенки лжи – я убью тебя.

      – Лёха ты идиот!? О чем ты говоришь, сумасшедший! – взмолился Егор в последний раз, чувствуя, что здравый и трезвый рассудок наполняет