Лейтенант Старновский. Евгений Читинский

прикрыть! Черкашин, передай дальше по цепочке.

      Воробьев, который так и не покидал свою шикарную позицию за поваленным стволом сосны, не стрелял. После взрыва гранат, которые до этого бросали немцы, он затаился и не обнаруживал себя. Наши же чуть отползли. И вели огонь оттуда. Даже лейтенант и сержант палили, хорошо спрятавшись, но не эффективно. Мешали стволы деревьев, кусты и прочие переплетения леса.

      – Григорий Иванович! Тащи немца в тыл! Давай уходи!

      Сержант с неохотой закинул винтовку за спину, подполз к немцу, и, натужно крякнув, поволок пленного за шиворот.

      Солнцев, который не стал стрелять из пистолета, тоже немного отполз назад. Выбрал разлапистый дуб и спрятался за ним, сев на одно колено. Рядом положил две гранаты. Теперь он был готов в любой момент начать их метать. Лежа-то далеко не кинешь. Эвон немцы много накидали лежа-то? Только шум и гром, но зато хорошая маскировка для того, чтобы удрать. Вот и Солнцев приготовился прикрывать отход своих. Ну вот сообразил сразу!

      Лейтенант негромко крикнул:

      – Воробьев, слышь? Чё не стреляешь-то? Уходим! Ты жив?

      Воробьев молчал.

      Старновский к этому времени уже сменил третий рожок. Осталось четыре. Шесть изначально были в подсумках и плюс один в самом МП-40. Итого семь. Минус три, осталось четыре. Вообще Александр любил считать. Поэтому, чуть-чуть меняя позицию, посчитал и немцев. Предварительно сняв фуражку и прячась с головой в зарослях лопуха. Немцев стало примерно в три раза больше, чем было в начале боя. Тогда их было пять-шесть человек, причем двоих они убили точно. Одного сержант, второго Воробьев.

      А вот сейчас лейтенанту стало немного страшно. Да, пулеметчик пока прекратил огонь, меняет позицию, готовится, видимо, к отражению атаки с фланга, понимают, сволочи, слова русской команды! На то и был расчет с командой «Обходи слева», да еще и «взвод». А это, как минимум, сорок-пятьдесят человек в понимании немцев, а то и больше.

      Да даже если бы сейчас у лейтенанта и был целый взвод, все равно в лоб против пулемета не попрёшь! И на бросок гранты не подберешься, да и смысла нет, только приподнимешься – сразу же срежут немецкие солдаты. Кругом лес, не знаешь, откуда прилетит пуля. Потому все и прячутся, осторожничают.

      Да и вставать в таком близком бою дураков нет. Кроме, конечно, Солнцева. Надо будет ему потом объяснить данный вопрос. А тут еще и Воробьев замолчал. Скорее всего его убили. Вот уж потеря для отряда так потеря. Лучший стрелок роты! Нужно уходить, пока остальных не положили.

      Лейтенант еще раз посмотрел на немцев и с удивлением обнаружил, что те окапываются. Но ведь в лесу это делать тяжело среди переплетения корней деревьев и кустов! Но факт оставался фактом. Да и на дороге выстрелы наших мосинок, СВТ и двух ППД откатывались назад вдоль дороги в сторону запада. Отступают.

      А раз немцы окапываются, значит, они решили прочно оседлать дорогу, перерезать эту тоненькую нить коммуникаций русских. А ведь правильно все делают, гады. Тут перерезали,