Лейтенант Старновский. Евгений Читинский

тот явно не хотел подниматься.

      – А вдруг она взорвется? А вдруг сейчас взорвется? – со страхом спрашивал Орловский, постоянно при этом, как бы между прочим, отступая все дальше назад к лесным зарослям.

      В это время лейтенант быстро стащил со спины убитого немца карабин, отстегнул с пояса ремень и стянул его вместе с гирляндой из патронных подсумков, саперной лопаткой, флягой. Протянул все это Воробьеву:

      – Держи, твой трофей, отдаю как лучшему стрелку роты!

      Худенький боец, ни секунды не раздумывая и не комплексуя по поводу «вещей мертвеца», взял их в руки.

      Лейтенант оглянулся. Остальной отряд уже разобрал трофеи с места боя, и сейчас все бойцы стояли и смотрели на них, ожидая дальнейших приказов. Чего там лейтенант возится? И чего Орловский стоит как вкопанный?

      А Александр Старновский все не решался притронуться к гранате, хотя понимал, что всего-то нужно завинтить обратно крышку.

      Солнцев, который был немного расстроен тем, что у него из рук вырвалась лошадь раненного немца с навьюченными сумками (а в них наверняка было столько добра!), а также тем, что на самом немце он ничего особенного не нашел, кроме пары патронных подсумков и штык-ножа. Единственное, что было действительно ценным, так это две гранаты на длинных деревянных ручках. Он их с гордостью запихал за пояс. Увидев третью, лежащую на земле, к которой так никто и не притронулся, он тут же к ней нагнулся и взял её в руки, сказав:

      – Моя будет! Вот только, тащ лейтенант, подскажите, колпачок нужно обратно вкрутить?

      Старновский кивнул:

      – Только осторожнее, веревочку надо аккуратно обратно засовывать, если случайно дернешь за неё, граната взорвется.

      – Не бойтесь, тащ лейтенант, я парень ловкий!

      – Что твой немец? Раненый?

      – Нет, лошадь как на дыбы поднялась, он упал и головой-то зашибся насмерть! Жаль, лошадь вырвалась, она за конем вот этого вот убежала! – он кивнул на убитого, у которого из черепа продолжал торчать топор. Солнцев спокойно вытащил его, даже обтер об мундир убитого немца и протянул Орловскому:

      – Стёпа, ты же вчера обещал бошки-то отрубать, а не проламывать!

      – Да иди ты! – выдавил Орловский, но топор взял и вроде даже как-то сразу успокоился.

      – Воробьев, следи за дорогой, если появятся немцы, стреляй! – приказал лейтенант и решил взять документы у убитого. Немцев на дороге пока не было. Старновский довольно бесцеремонно вытащил из нагрудного кармана трупа солдатскую книжку, при этом выкинув пару фотографий и несколько купюр рейхсмарок.

      – Теперь уходим! – негромко сказал он и махнул рукой отряду в сторону леса.

      Солнцев вдруг нагнулся к сложенным вдвое немецким деньгам и взял их.

      – Красноармеец Солнцев, что вы себе позволяете? – искренне возмутился командир.

      – Так, это, тащ лейтенант, выйдем к своим, сдадим как положено. Нужно же скинуться нашим разведчикам, которые в Берлине, которые в тылу немцев!

      Деревенская логика лопоухого, рыжего солдата просто