Лейтенант Старновский. Евгений Читинский

бросаемся с лопатами и топорами, кроме Лаптева. Он в это время уводит раненого вглубь леса еще метров на сто. Если я начну стрелять, а команду «в атаку» не подам, значит, остаётесь на месте до следующей команды «отходим». Понятно, ребята? – последние слова он сказал ну вот совсем не по уставу, но они запали в души солдат, странным образом приободрив. Почему? Наверное, потому что от них и повеяло чем-то родным из мальчишеских воспоминаний о друзьях, товарищах по играм «в войнушку». По крайней мере, именно этот смысл вложил в них Александр, и именно так это поняли бойцы. Сила внушения? Чувство общей опасности? Опасности, которую можно преодолеть, только сплотившись и только вместе! Что бы это ни было, но слова командира приободрили встревоженных бойцов.

      Притихший отряд как-то сам по себе стал строиться в колонну по двое. Старновский подозвал Черкашина.

      – Не в службу, а в дружбу, посмотри у председателя и шофера в карманах документы!

      – А чё я?

      – Я гляжу, ты мертвых не особо боишься?

      – А чё их боятся, мой брательник, старшой, все говаривал, мертвые не кусаются!

      – Ну, так посмотри!

      Черкашин не стал спорить и деловито обшарил карманы убитых.

      – Тащ лейтенант, докУментов нема! Вот трешку нашел! – он показал помятую зеленую купюру с изображением двух бойцов РККА.

      – Положь обратно!

      – Хорошо!

      – Не хорошо, а слушаюсь!

      – Слушаюсь! Только, тащ лейтенант, всё равно сопрут её у него!

      – Это называется мародерство, ты понял, красноармеец?

      – Чё ж непонятного-то. Всё понятно!

      Лейтенант не стал акцентировать внимание на «тащ лейтенант». Похоже, это теперь к нему прилипло. Ну и пусть!

      Старновскому вдруг захотелось посмотреть, что у председателя за пазухой. Он вдохнул, выдохнул, снова вдохнул, как перед прыжком в воду, и решительно откинул серенький пиджачок Павла Прокопьевича. Так и есть, за поясом был заткнул револьвер системы «Наган». Лейтенант привычным движением откинул барабан, посмотрел, все ли патроны на месте, потом снова защелкнул его обратно.

      Увидев это, Черкаш присвистнул от удивления и уважительно произнес:

      – Това-а-арищ лейтенант, а я гляжу, вы тоже умеет шмонать!

      Старновский ничего ему не ответил, а подозвал сержанта:

      – Григорий Иванович! Вооружайтесь! Вот вам «наган», тут шесть патронов. На первое время хватит!

      Он протянул револьвер Васильеву. Тот быстро осмотрел оружие, и положил его себе в карман галифе.

      – Больше патронов нет? – только и спросил он.

      – Нету, товарищ сержант! – оскаблился Черкаш.

      – Давайте убитых положим хотя бы вон под тем широким дубом! – предложил Старновский, обведя взглядом красноармейцев.

      Никто особого желания не высказал. Бойцы вздыхали, сопели, прятали глаза. Тут на выручку командиру пришел Черкашин.

      – Това-арищ лейтенант! Разрешите мне с рядовым Лаптевым перетащить их! – он кивнул на трупы.

      – Выполняйте! –