Английская романтическая поэзия. Отсутствует

ясно, что произошло

      Меж вами, лорд Роланд и сэр Леолайн:

      Словами презренья обменялись зло,

      И оскорбленья выжгли в их душах любовь,

      И они разошлись, чтобы не встретиться вновь.

      Никогда не сойдутся они опять,

      Чтобы снять с сердец тяжелый гнет,

      Как утесы, будут они стоять

      Далеко друг от друга, всю жизнь напролет.

      Бурное море разделяет их,

      Но ни зной, ни молнии, ни вечные льды

      Не могут стереть в сердцах людских

      Любви и дружбы былой следы.

      Джеральдине в лицо поглядел барон

      И долго всматривался он,

      Сквозь сиянье нежной ее красоты

      Молодого лорда узнавая черты.

      О, тогда свои позабыл он лета.

      В благородном сердце вскипела месть.

      Он поклялся кровью из ран Христа,

      Он пошлет повсюду об этом весть,

      Он велит герольдам своим трубить,

      Что те, кто ее посмел оскорбить,

      Покрыты на век пятном стыда!

      А дерзнут они отрицать, – тогда

      Герольд назначит неделю им,

      Чтобы дать ответ моему мечу,

      Пусть будет турнир судом моим.

      Их змеиные души я выбить хочу

      Из тел человечьих мечом моим!»

      Так он сказал, с огнем в глазах —

      Ибо леди обидели тяжко, а в ней

      Он видит дружбу давних дней!

      И вот лицо его в слезах

      И он Джеральдину в объятья взял,

      И встретила это объятье она,

      И радостный взор ее сиял.

      А дочь глядит, поражена

      Виденьем тягостного сна.

      Она содрогнулась; боль и страх

      Промелькнули в ясных ее глазах.

      (О горе, горе, Кристабель,

      Такие виденья знать тебе ль?)

      Она снова увидела старую грудь,

      Холодную грудь ощутила вновь,

      Но имела лишь силу хрипло вздохнуть,

      И барон, озираясь, поднял бровь,

      Но увидел только свое дитя,

      Стоявшее, взор к небесам обратя.

      Виденье было, виденья нет,

      Другое просияло вслед,

      И стало отрадным виденье сна,

      Что в объятьях леди провела она.

      И внесло упоенье в душу, и вот

      Глаза Кристабели и нежный рот

      Засветились улыбкой! Снова барон

      «Что с тобою, дитя?» – спросил удивлен,

      Она отвечала, когда он спросил:

      «О нет, тревожного нет ничего».

      Должно быть, она не имела сил

      Иначе сказать, побороть колдовство.

      Но из тех, кто видел Джеральдину, любой

      Решил бы, что с неба сошла она:

      Она глядела с такой мольбой,

      Как будто страхом была полна,

      Что Кристабель огорчена!

      И с такой печалью прекрасных глаз

      Она умоляла назад, домой

      Ее поскорей отправить…

      «Нет!

      Нет!» – Леолайн воскликнул в ответ.

      «Бард Бреси, вот тебе приказ:

      Иди ты с громкой, веселой трубой,

      Двух лучших коней возьми с собой

      И возьми одного из моих пажей,

      Чтоб он ехал сзади с лютней твоей.

      Нарядитесь