Российский колокол №1-2 2021. Коллектив авторов

Заменестрелили петли – охранники отворили кованые ворота.

      «Скоро уборщица явится. Как же объяснить ей, зачем я здесь в такую рань? Да ничего, скажу, что сегодня заседание кафедры и надо подготовиться».

      В дверь постучали.

      «Странно, ведь Надежда Матвеевна не знает, что я здесь…»

      Больше профессор не успел ни о чём подумать: дверь отворилась, и вошёл курьер. Не поздоровавшись, начал говорить. Говорил он быстро, спеша озвучить мысли, мелькающие в его сознании, сматывая и разматывая их, словно бечёвки.

      – Профессор, вы должны встретиться с Маргаритой Николавной!

      – Какой Маргаритой Николавной?

      – Из научной библиотеки.

      – Ну да, есть там такая… Наделена красотой чёрно-бурой лисы…

      – Значит, и вы видите её в этом лисьем обличье… Вы должны… Должны с ней лечь.

      – Вы в своём уме?

      – Но вы не понимаете, профессор… Только так вы спасётесь. Она ведьма, она исцелит…

      – К любым чертям с матерями катитесь! Слышите?!

      – Врач из Германии отвёл вам полгода жизни. Я прав?

      – Откуда вы знаете? – затрясся Лихошерстов. – Вы читали письмо?

      – Нет, конечно.

      – Тогда объясните!

      – Нечего объяснять, профессор. Нечего слова тратить.

      – Кто вы?

      – Кто я? А вы разве не узнаёте?

      Профессор, не выдержав серого горящего взгляда, еле выговорил:

      – Да, кажется, узнаю…

* * *

      В пятницу, через два дня после того, как Лихошерстов «лёг с Маргаритой Николавной», ему позвонили из университетской клиники Штутгарта. Врач-немец, извиняясь, сообщил, что при обследовании медперсонал перепутал его анализы с анализами другого пациента и что он, профессор, совершенно здоров.

      Мечтатель

      Сегодня я мог как-то слишком прозаично скончаться. Угодить, что называется, со сковородки жизни в огонь чистилища. А всё оттого, что по ошибке начал мешать различные виды газа. Хорошо, что успел отрезать воспламенившийся баллон и сбросить с «Мортона» – моего воздушного шара.

      Я глядел на гаснущие внизу, под гондолой, полосы белого пламени, пока не почувствовал покалывание в инееоблепленных руках. В гондоле было холодно. Горелки не работали, печка отказала. Пришлось воровать для печки газ от горелок, но температура не поднималась выше минус двадцати, все приборы замёрзли. Но с Божией помощью всё решилось.

      – Господи Иисусе Христе, Боже наш, – взывал я смиренно, – стихиями повелеваяй и вся горстию содержаяй… Вся тварь Тебе служит, вся послушают, вся Тебе повинуются. Вся можеши: сего ради вся милуеши, Преблагий Господи. Тако и ныне убо, Владыко, раба Твоего Фёдора моления теплыя приемля, благослови путь его и воздушное шествие, запрещая бурям же и ветрам противным и лодию воздушную целу и невредиму соблюдая… Ты бо еси Спас и Избавитель и всех благих небесных и земных Податель, и Тебе славу возсылаю со Безначальным Твоим Отцем и Пресвятым, и Благим, и Животворящим Твоим Духом… ныне, и присно, и во веки веков. Аминь.

      Вдруг