Мы умели верить. Ребекка Маккай

да, конечно, – он смотрел на нее, ожидая, что она скажет дальше. – Что, это и есть ваш друг?

      Она кивнула.

      – Мы давно знакомы.

      – Боже, – сказал он. – Вы серьезно? Я прямо балдею от искусства. Я его путаю с Ричардом Аведоном. Но ведь это Кампо снимал умирающих?

      – Он самый. Это покруче Аведона.

      – Я не знал, что он еще жив. Вау. Вау.

      – Я ему не скажу, что вы это сказали.

      На самом деле она понятия не имела, в какой сейчас форме Ричард. В свои восемьдесят он продолжал работать, и на своей выставке в чикагском Музее современного искусства несколько лет назад он хоть и сутулился, но был полон энергии, ухлестывая за двадцатидевятилетним французским пиарщиком, очевидно, любовью всей своей жизни.

      Самолет долго не выпускал пассажиров. Сосед Фионы спросил, собирается ли она пройтись по музеям с Ричардом Кампо, и Фиона сказала, что вообще-то приехала повидаться с дочерью. Это было правдой, в самом оптимистичном варианте.

      – И с ее дочерью тоже, – сказала она. – Моей внучкой.

      Он рассмеялся, но потом понял, что она не шутит.

      – По вам и не скажешь…

      – Спасибо, – сказала она.

      К ее облегчению, индикатор показал, что можно отстегнуть ремни безопасности. Этот тип не успеет задать вопросы, на которые у нее не будет ответов. (Какой округ? Сколько внучке? Как ее зовут?)

      Она ждала, когда освободится место в проходе.

      – Ваш бумажник не может быть в вашем чемодане, нет? – она указала на верхние багажные камеры.

      – Проверил сумку еще в Чикаго.

      Она уже была готова поверить ему, но не настолько, чтобы предложить денег.

      – Могу предложить вам доехать со мной в такси, если хотите, – сказала она.

      Он улыбнулся, показав красивые зубы. Точеные и белые.

      – Трансфер – единственное, что у меня есть.

      Наконец в проходе появилось место, и она встала, хрустнув коленями.

      – Удачи, – сказала она.

      И хотя он и близко не догадывался, насколько ей самой нужна была удача, он сказал: – И вам тоже

      Она опустила на пол свой багаж. За овальными окошками вставало розовое солнце.

      1985

      Йель с облегчением проводил взглядом машину, пророкотавшую по Белдену. Кто-то открыл дверь дома через улицу.

      Если бы он поспешил, то был бы дома через полчаса, но он пошел так медленно, как только мог. Ему не хотелось возвращаться в пустую квартиру, но еще меньше хотелось, чтобы его там ждал Чарли, готовый поведать, что за напасть заставила всех покинуть дом. Внезапный звонок, очередная смерть. Или они могли включить телевизор и увидеть новости из России, что-то настолько серьезное, что все бросились по домам готовиться к худшему.

      Он повернул на Халстед: долгую прямую дорогу к своей кровати. Он заглядывал в витрины магазинов, стоял на светофоре, пусть даже не было машин. Пропускал других людей. Может, он ожидал, что ребята возникнут у него за спиной и скажут, что отправились по барам и удивлялись, куда он пропал.

      Он прошел намного дальше, чем нужно, миновал свой перекресток. Он заглядывал в окна каждого бара