Мечтатели Бродвея. Том 2. Танец с Фредом Астером. Малика Ферджух

мимо окна по улице ее ноги. До этого он прислушивался, карауля их приход…

      Белые носочки появились очень скоро. Неожиданно остановились у полукруглого стекла. Раз-два-три… Они отбили на тротуаре степ, коротко, звонко, весело. И, простившись так, удалились вприпрыжку к соседнему дому. Джослин улыбнулся.

      Пора было пойти принять душ.

      2. I’ll be hard to handle[19]

      Манхэттен взглянула на часы и бросила пьесу «Только не Мортимер» на кровать:

      – Гораздо лучше, чем неделю назад. Тельма тебе наконец удалась.

      – Угу. Но, мне кажется, я могла бы еще…

      – Ты сногсшибательна. Поверь мне.

      Пейдж со скептической миной молча крутила кончик косы.

      – Не заморачивайся, лучше отдохни. Забудь про сцену. Забудь про завтра. А мне, – добавила Манхэттен, снова посмотрев на часы, – пора бежать.

      Пейдж продолжала озабоченно теребить косу.

      – Наверняка я могла бы сыграть лучше.

      – Ложись баиньки. Тогда сыграешь.

      – Мне бы еще уснуть. А где ты сегодня танцуешь?

      – Где всегда, – соврала Манхэттен.

      На прощание она ущипнула встревоженно вздернутый подбородок подруги.

      – Ставлю ужин с Кэри Грантом, завтра все от тебя обалдеют.

      Десять минут – умыться, причесаться, надеть туфли, пальто и шляпку. Манхэттен была девушкой разумной и организованной, ей хватило восьми. Уходя, она задержалась в вестибюле и постояла с минуту, не сводя глаз с телефона на стене.

      Сняла трубку, набрала три цифры… Подумала и положила на место. С тем и ушла из «Джибуле» в сгущающиеся сумерки и еще более густой туман.

      А Пейдж наверху продолжала кружить по комнате и репетировать сцену, забыв добрый совет Манхэттен.

      Ее бил мандраж. Ведь предстояло не просто прослушивание, но отборочный тур, пройдя который ей светило стать – может быть – студенткой Актерской студии. О ней мечтали многие, места были нарасхват.

      Никто не знал о тайном плане Пейдж. Даже Манхэттен думала, что ее ждет просто очередной кастинг. Пейдж молчала отчасти из суеверия, отчасти из гордости. Если ее не примут, лучше пережить свой провал в одиночку.

      – Я тебя не понимаю, Мортимер! – выкрикнула она, обращаясь к наклонному зеркалу. – …Ты выпытываешь у меня правду с коварной надеждой, что я виновата во всём… Ох, пошел ты к черту, кретин Мортимер! – не выдержала она, рухнув всем весом на подушки. – И ты тоже, дура Тельма!

      В дверь застучали.

      – Какого такого кретина Мортимера вы у себя прячете? – раздался сердитый голос из коридора. – Здесь приличный дом или что?

      Пейдж открыла, просияв улыбкой.

      – Меня мучит кошмар, Истер Уитти. Возможно, из-за пирога с почками на обед? – подколола она с самым простодушным видом.

      – Тогда могу вас обрадовать! – злорадно парировала Истер Уитти. – Сегодня вечером я опробую новый рецепт омлета с требухой на свином жиру.

      – О небо… Сжальтесь.

      – Ай-ай-ай. Вы и вправду неважно выглядите, – встревожилась горничная. – Постойте-ка, цыпа моя, у меня есть самое

19

Со мной будет нелегко (англ.).