Бракованное чудо. Екатерина Николаевна Широкова

скамейку, хихикая и замирая от восторга – она будет долго-долго искать и обязательно найдёт.

      Спрашивает какую-то ерунду, которую легко придумать, чтобы увлечь ребёнка, и я иду за ним следом по смело прорастающей сквозь пожухлый прошлогодний ковёр траве, игнорирующей ещё не растаявшие сугробы. Один раз оборачиваюсь и вижу вдалеке растерянное лицо новой мамы, а потом на глаза падает плотная и душная тряпка и я только брыкаюсь и изворачиваюсь, как жалкий котёнок.

      Просыпаюсь у костра, ногам тепло, а ушам и шее сзади почему-то зябко. Рядом половина кирпичного дома – крыши нет и от стены только часть, а в окнах торчат голые стволы растущих внутри кривоватых деревьев.

      Дядя шебуршит поленья длинной веткой, а потом смотрит на меня зло и с таким презрением, как будто я в чём-то очень страшном провинилась. Пятки жжёт уже так, что я плачу, а дядя начинает с кем-то ссориться, но в том-то и дело, что никого нет, кроме нас двоих. Больно, аж жуть, но дядя держит и не отпускает. Реву во всю мочь.

      Тот бормочет, глядя за мою спину, а у меня руки связаны, не могу повернуться:

      – Смотри, она же совсем маленькая… Ты уверена?… Но как ты можешь быть уверена?… Да, подпалил, но это же просто ребятёнок человеческий… Хнычет. Она не превращается! Если сейчас не превратится, я её отпущу, слышишь?… Нет. Говорю же, нет, не буду. Чёрт! Ты это видишь? Чёрт, чёрт… Сейчас я её…

      Сбоку мелькает тень, рыжая молния – незнакомая маленькая женщина хватает дядю за плечи и тот падает, как подкошенный, хотя выглядит рядом с ней горой. Не сопротивляется, подбородок безвольно опущен. Вскоре появляется и другой человек, подтянутый, в форме – милиционер. Он отвязывает меня и берёт на руки, гладит по волосам и шепчет – не бойся, теперь всё будет хорошо.

      – Ты что, сдурел? Что творишь, обмылок? Она никому не причинила вреда, мухи не обидела. Так ведь?

      – Да, – рыжая в ярости сдавливает кости и тот хрипит.

      – Вы же знаете легенду? – пойманный дядя говорит глухо и тяжело дышит, но ясно, что жалеет об одном – не успел. – Мы должны вместе покарать ведьму. Древний договор между нами и оборотнями в том, что мы служим вам, чтобы вы помогли поймать её для нас, а справиться с ней мы и сами сумеем.

      – С тех пор не одна сотня лет прошла, тебя, башковитого психа, это не смущает? Сказочник хренов. Какая ведьма, это же просто маленький ребёнок. Давно уже никто не знает, о какой конкретно ведьме речь. Может, её уже тыщу лет, как на костре развоплотили. Вон, в Европе что творилось, небось и нашу туда же. А ты давай детишек теперь хватать, совсем с катушек слетел?

      – Нет. Вы слепцы, если не видите, а я видел! Говорю вам, это та самая. Я тоже сначала не верил, но она научила, как увидеть суть.

      – Кто научил? – глаза рыжей сузились.