Каждая сыгранная нота. Лайза Дженова

многими месяцами назад и ранее спящее в желудке Карины зерно пускает корни. Это и в самом деле происходит. Во время их последней встречи в июле Ричард выглядел и вел себя совершенно нормально, не считая момента, когда он не смог откупорить бутылку вина. Карина не теряла надежды, что его диагноз окажется уткой или ошибкой. Она все еще его ненавидит, но ощутимо меньше, чем в прошлом году, и ни разу не желала ему смерти с тех пор, как они развелись. Да она бы никому не пожелала заболеть БАС, даже Ричарду! Все ждала, что в газетах напечатают опровержение, что гастроли все-таки состоятся, что слухи о его близкой и неотвратимой смерти сильно преувеличены…

      – Я собиралась высказать ему за тебя свое «фи», но у него руки бессильно висели вдоль тела, точно плети, а в комнате стоял рояль, и мы все старательно делали вид, будто его там нет. Никто и полусловом о нем не обмолвился. Слишком все это было грустно.

      Ричард без рояля. Рыба без воды. Планета без солнца.

      – Ну и как он вам показался?

      – В хорошем расположении духа. Рад был со всеми нами увидеться. Но очень уж старался излучать оптимизм, как будто играл на публику.

      Они продолжают идти молча, и в тишине прорезаются звуки – шорох ступающих по грунтовой дорожке кроссовок, приглушенный ковром бурых сосновых иголок, а затем хруст сухих, оттенка крафтовой бумаги дубовых листьев, сопение Элис, дыхание обеих женщин.

      – Грейс в курсе? – спрашивает Элис.

      – Нет, если только кто-нибудь ей не рассказал. Я бы знала, если бы она была в курсе. Нет, честно, до нашего сегодняшнего разговора даже я не была стопроцентно уверена в его болезни.

      Грейс. У нее разгар промежуточной сессии. Сообщить ей прямо сейчас эту новость было бы жестоко. Девочка может стать рассеянной и завалить экзамены. И почему только Ричард ничего ей не сказал? Разумеется, он ничего ей не сказал.

      – Может, мне стоит еще раз к нему наведаться, – размышляет Карина.

      – Это в тебе говорит чувство вины, присущее всем католикам.

      – Ничего подобного.

      – Вспомни, что случилось в прошлый раз?

      – Да знаю я.

      – Встречи с ним тебе не на пользу.

      Ричард всегда казался Карине несокрушимым, он мог одолеть что угодно и всякий раз побеждал. Он представлял собой неудержимую силу, которая внушала Карине благоговение и робость, а в моменты наибольшей уязвимости совершенно ее раздавливала. Теперь в уязвимом положении находился он, и она не может не задаваться вопросом, каково ему оказаться на другом конце стола.

      – Это да, но…

      – На что ты надеешься? На «вторники с Морри»?[13]

      – Не знаю.

      – Милая, это все еще Ричард.

      – Поверь мне, я знаю, кто он.

      – Просто не обожгись.

      – Не обожгусь, – отвечает Карина без всякой уверенности в голосе.

      Глава 9

      Шагая по Коммонуэлс-авеню, Карина в одной руке несет прикрытую фольгой тарелку с варениками, в другой – бутылку красного вина

13

Отсылка к документальной книге Митча Элбома «Вторники с Морри, или Величайший урок жизни», в которой описывается история Морри Шварца, профессора, умирающего от бокового амиотрофического склероза.