Похищение в «Калифорнийской комете». Майя Габриэль Леонард

Марианна. – Хочешь конфетку? С чёрной смородиной и лакрицей. Это мои любимые.

      Она достала из кармана пару конфет, завёрнутых в чёрно-красные фантики, развернула одну и сунула в рот. Вторую протянула Холу. Хол не любил вкус лакрицы, которая отдавала запахом детских лекарств, и не стал разворачивать свою. На конфете было написано по-французски Cassis réglisse noire. «Нуар», он знал, переводится как «чёрный».

      – Я съем позднее, – сказал Хол, засовывая конфету в карман. Из другого кармана он достал свой блокнот и раскрыл его на странице, где были запечатлены внутреннее пространство чикагского вокзала и некоторые наиболее запомнившиеся там пассажиры.

      – Это ты, – ткнул он кончиком карандаша. – Вместе с Вуди.

      – Это я? Такая маленькая! – поразилась Марианна. – И когда ты успел всё это нарисовать.

      – Многое дорисовывал уже по памяти. Да и всё, что увидел здесь, я тоже потом нарисую.

      – Зачем же потом? Ты можешь сделать это прямо сейчас. Садись на кровать и рисуй. Следующая станция ещё нескоро.

      Хол присел на кровать и начал рисовать. Сначала конференц-зал. Центром всей композиции там был овальный стол, а внутри его – детская железная дорога с маленьким серебристым поездом. Такого карандаша у него не было, но он увидел его стоящим в одной из карандашниц на тумбочке. Хол протянул руку, но тут поезд дёрнулся, рука промахнулась, стакан опрокинулся, и карандаши рассыпались. Он испугался, пытался их собрать, но задел и другие карандашницы, и тут уже всё посыпалось и полетело на пол.

      – Что ты делаешь! – В гневе Марианна вскочила на ноги. – Ты что, дурак?

      – Прости, я нечаянно, – успел пробормотать Хол, нагибаясь, чтобы поднять карандаши, и тут краем глаза увидел, что Марианна замахивается на него. Он увернулся, но почувствовал, как она вцепляется ему в волосы. Это было так странно, что он попросту растерялся. Его ещё никто не таскал за волосы.

      – Не трогай! Не трогай! – визгливо вскрикивала Марианна. – Ты всё перепутаешь!

      – Слушай, ведь больно, – обиделся он, схватил её за руку и заставил разжать пальцы.

      Марианна отцепилась, Хол быстро вскочил и сделал шаг в сторону. Он глядел на неё, тяжело дыша, поражённый произошедшей в ней переменой.

      В этот момент в дверь постучали.

      – Дети, скоро Принстон, – послышался из-за двери голос дяди Нэта. – Хол, нам пора.

      – Иду, – хрипло откликнулся Хол и швырнул на кровать те карандаши, которые успел собрать.

      Марианна молча сгребла их в кучку и тут же принялась сортировать по цветам.

      Дядя Нэт и Зола ждали Хола в коридоре. Вместе они сошли на платформу, как только поезд остановился. Платформа располагалась очень низко, и дядя Нэт поддерживал Золу, которая была на высоких каблуках.

      – Это был самый необычный вагон, который я видел в жизни, – сказал дядя, когда они шли к своему вагону.

      – Даже лучше, чем королевский в «Шотландском соколе»? – спросил Хол, незаметно потирая свою макушку.

      – Там были пульмановские вагоны