Кукольный дом. Генрик Ибсен

было отказаться от поездки за границу.

      Нора. И это было невозможно. От этой поездки зависело спасение моего мужа. Не могла я отказаться от нее.

      Крогстад. Но вы не подумали, что таким образом обманываете меня?..

      Нора. На это мне решительно нечего было обращать внимания. Я и думать о вас не хотела. Терпеть вас не могла за все ваши бессердечные придирки, которые вы делали, хотя и знали, в какой опасности мой муж.

      Крогстад. Фру Хельмер, вы, очевидно, не представляете себе ясно, в чем вы, в сущности, виноваты. Но я могу сказать вам вот что: то, в чем я попался и что сгубило все мое общественное положение, было ничуть не хуже, не страшнее этого.

      Нора. Вы? Вы хотите уверить меня, будто вы могли отважиться на что-нибудь такое, чтобы спасти жизнь вашей жены?

      Крогстад. Законы не справляются с побуждениями.

      Нора. Так плохие, значит, это законы.

      Крогстад. Плохие или нет, но если я представлю эту бумагу в суд, вас осудят по законам.

      Нора. Ни за что не поверю. Чтобы дочь не имела права избавить умирающего старика отца от тревог и огорчения? Чтобы жена не имела права спасти жизнь своему мужу? Я не знаю точно законов, но уверена, что где-нибудь в них да должно быть это разрешено. А вы, юрист, не знаете этого! Вы, верно, плохой законник, господин Крогстад!

      Крогстад. Пусть так. Но в делах… в таких, какие завязались у нас с вами, вы, конечно, допускаете, что я кое-что смыслю? Так вот. Делайте, что хотите. Но вот что я говорю вам: если меня вышвырнут еще раз, вы составите мне компанию. (Кланяется и уходит через переднюю.)

      Нора (после минутного раздумья, закидывая голову). Э, что там! Запугать меня хотел! Не так-то я проста. (Принимается прибирать детские вещи, но скоро бросает.) Но… Нет, этого все-таки не может быть! Я же сделала это из любви.

      Дети (в дверях налево). Мама, чужой дядя вышел из ворот.

      Нора. Да, да, знаю. Только никому не говорите о чужом дяде. Слышите? Даже папе!

      Дети. Да, да, мама, но ты поиграешь с нами еще?

      Нора. Нет, нет, не сейчас.

      Дети. Ах, мама, ты же обещала!

      Нора. Да, но мне нельзя теперь. Подите к себе, у меня столько дел. Подите, подите, мои дорогие детки! (Ласково выпроваживает их из комнаты и затворяет за ними дверь. Потом садится на диван, берется за вышиванье, но, сделав несколько стежков, останавливается.) Нет! (Бросает работу, встает, идет к дверям в переднюю и зовет.) Элене! Давай сюда елку! (Идет к столу налево и открывает ящик стола, снова останавливается.) Нет, это же прямо немыслимо!

      Служанка (с елкой). Куда поставить, барыня?

      Нора. Туда. Посредине комнаты.

      Служанка. Еще что-нибудь подать?

      Нора. Нет, спасибо, у меня все под рукой.

      Служанка, поставив елку, уходит.

      (Принимаясь украшать елку.) Сюда вот свечки, сюда цветы… Отвратительный человек… Вздор, вздор, вздор! Ничего такого не может быть! Елка будет восхитительная. Я все сделаю, как ты любишь, Торвальд… Буду петь тебе, танцевать…

      Из передней входит Хельмер с кипой бумаг под мышкой.

      Ах! Уже вернулся?

      Хельмер. Да. Заходил кто-нибудь?

      Нора.