Похищенная Любовь. Продолжение – 2. Наталья Сергеевна Волошина

бывший друг. Напугана до полусмерти, хоть и пытаюсь вести себя спокойно.

      Мужские руки принимаются расшнуровывать корсет, и делают это настолько умело, что уже через несколько минут я стою в нижнем белье, телесных чулках и белоснежном поясе для них. Я дотрагиваюсь до колье, но рука Валика перехватывает ее.

      –Оставь украшения, это делает тебя роскошной.

      Он поднимает меня на руки и перешагивает белоснежный ворох и несет меня к кровати.

      Бережно улаживает, поглаживая плечо, проводя по бюстгальтеру, спускаясь вниз, пробегая пальцами по краю ноги, дотрагиваясь до кромки чулок и переходя на внутреннюю сторону бедра.

      – Ты знаешь, как привлекательна Тома?

      Я лежала перед Валиком, закусив губу, пальцами перебирая простынь под собой, и молчала.

      – Все не мог понять, почему ты меня с ума сводишь, почему с ума сводила своего Седого?

      Валентин наклонился, наступая коленом на покрывало, завис надо мной на несколько секунд, всматриваясь и словно ища что-то. Панику? Страх? Понимание?

      – Ты чувственная. У тебя нет пластилиновых эмоции.

      Он снял пиджак и отбросил его в сторону. Не спеша, принялся расстёгивать пуговицы на рубашке.

      Сняв ее, он наклонился, приподнял, прижимая к обнаженной груди. Расстегнул бюстгальтер, одним движением, уверенно находя застежку. Вернул мое тело на кровать. Большой палец коснулся обнаженного соска, поласкал. Остановился, когда тот затвердел.

      – Я знал что-ты любишь Сергея. И пусть это сейчас прозвучит кощунственно, только наличие соперника открыло мне глаза на свои чувства. Резко, бесповоротно, пришла страсть. Да еще какая.

      Вот и ответ. Не понятно зачем ему со мной разговаривать? Может выпитый алкоголь заставляет его выговорится. Подонок Даневич, ты подонок.

      – Сколько женщин мечтали оказаться подо мной. Самые отчаянные лелеяли мечту окольцевать, стать законной супругой. Я смеялся над ними, они ничтожны в своей услужливости, приторности.

      Он расстегнул ремень, аккуратно вытягивая его из брюк сворачивая, кожаную ленту.

      – На них у меня стоял член, но на тебя у меня стоят мозги. Вижу твои глаза и хочу в них найти внимание, смотрю на твои руки и хочу, чтобы они касались меня. Твои ноги должны обнимать мои бедра. А губы дышать моим дыханием. Я хочу этого.

      Он стянул брюки вместе с плавками. И теперь стоял полностью обнаженный, возбужденный. На шее и запястье поблескивает золотой метал. А глаза пылали желанием и похотью.

      –Вот он я Тома, смотри…

      Он развел руки.

      – Я влюблен, заворожен тобой. И ты полюбишь меня. Именно со мной у тебя будет целый мир. Но ты должна повзрослеть и принять меня.

      Он взял меня за лодыжку и придвинул к себе. Шелковые простыни облегчили ему задачу, мое тело скользнуло словно по стеклу. Одной рукой приподнял мою попу, а другой стянул с меня трусики. Развел мои ноги и встал между ними.

      Мы словно вели невидимую игру. Я не играла, не брала в ней участия. Но Даневич брал от меня что-то в этот момент, как вампир он