Рандеву. Борис Ильичев

считайте марты —

      исключительно Зимой.

      Бога зря не поминайте,

      не клянитесь на крови

      и, с Фортуной визави

      сев, даров не вымогайте.

      Даже в скудном свете дня

      всё равно светлей, чем ночью.

      Коль не любишь песнь сорочью,

      слушай песни соловья.

      Трудно жить в вершке от края,

      на земле у края свет

      очень слаб, и кто совет

      даст, святым дойти до рая.

      «Когда любил я дни рожденья…»

      Когда любил я дни рожденья,

      был молод и на шалость скор.

      Давали для грехопаденья

      те дни немыслимый простор.

      Любил резвиться на морозе

      и никогда не замерзал.

      Писал стихи (конечно в прозе),

      за бывший круг считал овал.

      Я много глупостей наделал

      и был заядлый демагог.

      Всё больше занимался телом,

      хоть и душой, конечно, мог.

      Любили женщины меня,

      а я считал – их было мало,

      и всё же корм был не в коня,

      иная кровь во мне играла.

      «Зачем арап зарезал Дездемону?..»

      Зачем арап зарезал Дездемону?

      Иль задушил, что, впрочем, всё равно.

      Бедняжка не издала даже стону,

      теперь рыдают все в театрах и кино.

      А может быть, не все и не рыдают,

      сидят, платки для вида теребя,

      и бедного Отелло вспоминают

      и думают – а что бы сделал я?

      «Я не могу строчить стихов по случаю …»

      Я не могу строчить стихов по случаю —

      здесь должен быть особенный талант.

      Возьмусь писать и сам себя замучаю —

      стекло ведь не гранится в бриллиант.

      Смотрю на тень свою – к стопам прикована,

      она не делает попыток убежать.

      Вот если б ты была так заколдована,

      и я хотел бы твоей тенью стать.

      На юг смотрю – турецким полумесяцем

      прикинулась средь облаков луна.

      Что б ни писал – выходит околесица,

      но мысли о тебе не вычерпать до дна.

      Грызу с тоской сухарь воспоминания,

      тяну из памяти пустых мечтаний нить.

      Как тяжело листать историю блуждания —

      Не знаю даже, как вам объяснить.

      «За занавеской женский силуэт…»

      За занавеской женский силуэт

      слегка намечен акварельной краской.

      И этот незатейливый сюжет

      из песни взят или навеян сказкой.

      Как коротки мгновенья счастья – се ля ви.

      Как быстро вянут срезанные розы,

      Когда бы больше дали нам любви,

      мы легче пережили бы морозы.

      «Любовь, как мне понять тебя, скажи!»

      Молчит – как будто бы сама не знает,

      а в небе лётчик крутит виражи,

      как будто сердце по лазури вышивает.

      Похоже сердце, но уже следы

      рисунка ветер превращает в пену.

      Исчез рисунок –