Восходящее солнце Астерии: Священное Древо. Наталья Федюшина

оказался гораздо сообразительней и намеривался как можно быстрее покинуть город, пока еще была такая возможность. Мистер Кокенботон оказался уже внутри. Амелия подтолкнула Джерарда, чтобы удостовериться, что сын в безопасности, прежде чем последовать за ними.

      – Стойте. Мои разработки!

      – Сейчас для них не самое лучс'ее время, ― ответил Викензо, снова вспомнив их язык.

      – В них вся моя жизнь, ― взмолился мистер Кокенботон.

      – Я принесу их. Ждите меня возле холма.

      – И не думай, ― крикнула Амелия, но сын уже скрылся в толпе. ― Я пойду за ним.

      – Извините, мадам. Я не смогу с'дать вас здесь долго.

      – И не надо. Поезжайте вперед.

      – Амелия! ― воскликнул Арчибальд, хватая ее за холодную кисть. ― Будьте осторожны.

      – Постараюсь.

      Девушка исчезла вслед за сыном. Ее светлые волосы мелькнули в толпе и испарились, заставив старика схватиться за сердце. Викензо закрыл перед его носом дверь и похлопал по ее гладкой поверхности, будто стараясь поддержать этим друга. Транспорт дернулся и из трубы повалил черный дым. Они поехали вперед, разгоняя людей по сторонам.

      Тем временем Джерард уже поднимался по лестнице. Он ворвался в мастерскую. Пожелтевшая бумага зашуршала под детскими пальцами. Мальчишка собрал все со стола в черный саквояж. Туда же полетели два механизма, над которыми часовщик работал в последнее время. Джерард собирался уходить, когда услышал шум внизу. Мальчишка прижал к груди саквояж, чувствуя, как сильно под ребрами бьется сердце. Шаги становились громче. Кто-то быстро поднимался по лестнице. Джерард ринулся к столу, надеясь спрятаться за ним, но не успел. Дверь открылась.

      – Как ты мог рисковать своей жизнь ради этих писулек?

      – Мама!

      – Благодари богов, что это я. А теперь давай выбираться…

      Голос Амелии дрогнул. В лавке на первом этаже точно кто-то был. Девушка приложила палец к губам, велев сыну молчать, и медленно вернулась к двери. Ее взгляд пытался рассмотреть посетителей. Буря затмила собой лучи заката и погрузила помещение во мрак. Между стеллажами двигались две тени. Амелия прикрыла тихонько дверь и указала пальцем на окно. Это был единственный путь, чтобы выбраться наружу. Амелия дернула ручку и прокляла ржавые петли, которые издали ужасный скрип.

      – Поторопись, ― сказала девушка, чувствуя, что кто-то приближается.

      Она помогла сыну вылезти через окно и подала старый саквояж.

      – Мама! ― не успел крикнуть мальчик, как скрипнула дверь.

      Девушка исчезла во мраке, издав душераздирающий крик. Мальчик засунул саквояж в дырку возле дымохода и вернулся к окну. Амелия до сих пор не появилась. Джерард винил себя, что так опрометчиво вернулся в мастерскую. Он не знал, что случилось с мамой и боялся смотреть по сторонам. Вопли людей рассекали воздух будто острые стрелы. Мальчишка находился на боковой крыше между домами. Внизу виднелся только переулок без единой живой души. Джерард будто погрузился в море, где все звуки заглушало толщей воды. Во тьме комнаты пропала его мама. Сейчас это было