Кредо инквизитора. Алексей Михайлович Рутенбург

Ты стал настоящим мужчиной.

      – Подколол, да? Ничего по сути не изменилось.

      – Изменилось. Теперь, в случае чего, вас с Седым уберут по одному, преподнеся всё, как несчастный случай.

      – Зачем кому-то нас убирать?

      – Ты можешь поверить в то, что я сейчас скажу, а можешь не поверить, но выслушай.

      – Вепрь, я тебя уважаю и выслушаю тебя без вопросов.

      – Так вот, сегодня ночью был знак. Приблизительно через семьдесят часов над городом появится саркофаг, естественно, невидимый.

      – Что это значит?

      – Саркофаг – это сфера, это действительно великое явление. Город будет защищен высшими силами от прихода в него адской нечисти. Никто не знает, сколько он продержится.

      – Так это ведь хорошо? Бесовщина сгинет из города, и для людей не будет угрозы.

      – Ты не понимаешь…

      – Так объясни.

      – Саркофаг лишит всех нас силы и магических способностей, данных при рождении…

      – Так они ведь и не понадобятся. Воевать-то не с кем будет.

      – Да послушай ты. Это явление не происходит просто так. Мы все будем лишены сил и будем просто людьми – это факт, это часть пророчества.

      – Какого?

      – Он появится, потому что наступит великая война инквизиторов и отступников. Саркофаг, изгнание нечисти, война. Пойми, то, что будет под саркофагом – это чистилище… Погибнет очень много народу.

      – Откуда ты это знаешь?

      – Такое уже было. Восемьдесят лет назад исчезли из нашего любимого города на Неве почти все инквизиторы. Все были убиты обычным человеческим оружием.

      – Возможно, ты ошибаешься. Я, к примеру, ничего не слышал про такое.

      – Центр скрывает информацию. Возможно, она уничтожена.

      – Доказательства…

      – Ты сам не видишь? Мир меняется. Меняется цель создания Центра и появления инквизиторов вообще. Множеству инквизиторов стало плевать на людей. Нам дана сила, чтобы защищать людей от любой адской сущности, приходящей в этот мир. Инквизиторы стали забывать об этом. Я не знаю, что они предпримут, но ты вспомнишь мои слова очень скоро. Мне пора.

      Он стал уходить быстро.

      – Запомни! Семьдесят часов. И готовь своё оружие, оно скоро понадобится.

      Вепрь развернулся и побежал. Я ничего не мог понять. Война отступников и инквизиторов. Инквизиторы всегда охотятся на отступников – это закон кодекса. Да и отступников столько нет, чтобы это можно было назвать войной. Инквизиторов намного больше.

      Эти слова походили больше на непонятную форму шизофрении Вепря. Что происходит? У Седого паранойя, у Вепря шизофрения. Я не понимаю… А если они правы? Что происходит с нами? Со всеми нами?

      ***

      Десять вечера. Я уже час сидел в нашем любимом клубе-баре. На сцене играли что-то непонятное, и как-то попсово слишком. Не хотелось, в общем, мне покидать уже нагретый диванчик возле бара. Сегодня бармен – она. Я смотрел на неё, как она работает, ловил каждое движение её руки; фигуры, получавшиеся в полёте из её рук, двигались очень плавно, мягко и нежно… Я успевал уловить движение каждого пальчика, все её взгляды, улыбку,