Кредо инквизитора. Алексей Михайлович Рутенбург

ты мне так спокойно всё рассказываешь? – Удивился я.

      – Потому что тебя я тоже считаю другом, – мой напарник, как всегда, был предельно ясен.

      Наконец… он первый раз за два года нашего знакомства назвал меня другом. Мы с ним сблизились, и я давно уже считал его старшим товарищем, наставником, напарником, другом.

      Я знаю, что это самоубийство, но пойду с ним. Даже на смерть пойду. Он ведь тоже уже ни раз спасал мне жизнь. Долги надо отдавать – это правда, но в дружбе нет долгов.

      – Короче. Сутки на полный отдых, потом в бой. Полнолуние. Заодно, кстати, познакомишься с Вепрем. Надеюсь, тебя не смущает, что мы нарушим половину законов, о которых нам говорит кодекс?

      – Плевал я на кодекс! Я с вами, – моё сердце рвалось изнутри, и я был безумно рад.

      Что может быть лучше, чем идти на верную смерть с настоящими друзьями. В такой ситуации ненастоящие сидят дома.

      Мы выпили и пошли на танцпол.

      ***

      Ночь, спустившаяся на этот город, отправляет меня мыслями в детство. Яркие огни, тепло, свежесть после летнего дождя. И на фоне всего этого мысли о возможной близости смерти. Это прекрасно.

      Мы с Седым стояли и курили недалеко от Литейного, где-то за мостом в сторону Спаса на Крови, в ожидании встречи с живой легендой. Конечно, для Седого Вепрь не был легендой. Они, как мне говорил Седой, вместе, так скажем, работали и не раз спасали друг друга.

      Я волновался. Руки просто нельзя было держать в карманах, потому что буквально полминуты – и они становились мокрыми от пота. Трясло чуть-чуть от сильного желания, а время как-то уж слишком шло медленно.

      – Ты чего? – Спросил Седой.

      – Да так. Напрягает немного. – Ответил я.

      – Успокойся. Держи себя в руках. Сейчас веселье начнётся, а ты не в форме. Непорядок, – сказал он и на миг даже улыбнулся.

      Я кивнул в знак согласия и попробовал внутри успокоить свой огонь.

      – Чувствуешь? – Полушепотом спросил Седой.

      Я ничего не понимал, для меня ничего не изменилось.

      – Вот он, – Седой кивнул в сторону силуэта, мелькнувшего вдалеке.

      Фигура быстро приближалась. Это был мужчина лет тридцати пяти-сорока, коротко стриженный, не бритый, со шрамом на правом глазу, высокого роста, в лёгкой накидке в виде плаща чёрного цвета, в тяжёлых военных ботинках. Под накидкой была футболка жёлтого цвета, на талии пояс с метательными ножами. В руках была приличных размеров сумка.

      Подойдя, он спросил: «Отдыхаем, ребят?», и, не дождавшись ответа, сказал: «Пошли. Времени нет». Он уверенным шагом пошёл в сторону Сенной Площади. За ним шёл Седой, а следом я.

      – Вепрь, тебе всё равно, кто с нами? – Усмехнулся Седой.

      – Ты его взял, значит ты ему доверяешь, а я доверяю тебе, – спокойно ответил Вепрь.

      – Как ты? Не сильно мучают поисками и охотами? – Поинтересовался Седой.

      – Нормально. Неделю назад из Монголии приехал.

      – Что там?

      – Люди.

      – Скажи мне…

      – Ну?

      – Оборотень в центре – это вообще реально?

      – Оказалось,