Проект 2.0. Наталья Федюшина

мир реален, что я живой человек, которому просто нужна помощь.

      – Вытяните руки перед собой.

      Медсестра вытащила из кармана шнурок, похожий на толстую нитку. Как только просьба была выполнена, он обвил запястья и туго затянулся. Мягкий красный свет осветил пространство между мной и медсестрой, словно шнурок сигнализировал о том, что заблокирован. Сопротивляться не было смысла. Женщина вывела меня в пустой коридор, и по телу пробежала дрожь от ледяного воздуха. Наши шаги разносились эхом. Один, два, три… Они были похожи на звук костей, ударяющихся на ветру, друг об друга. Краска на стенах потрескалась и осыпалась в нескольких местах. Тусклый свет ламп периодически мигал и создавал на них жуткие тени.

      Как я ни старалась, но не могла запомнить путь, по которому меня вела медсестра. Мысли путались, а коридоры менялись со страшной скоростью. Но все изменилось, как только мы дошли до спускающейся лестницы. Взгляд не сразу привык к блеску перил из нержавейки и отполированной плитке под ногами. Черные точки в глазах хаотично мелькали до тех пор, пока мы не спустились на этаж ниже и не уперлись в стеклянную дверь. Она состояла из матового полотна, но казалась прочнее кирпичных стен здания. Медсестра подошла к двери вплотную, и она засветилась зеленым светом. Что-то в воздухе щелкнуло. Створки двери разъехались в стороны, впуская нас внутрь.

      Медсестра снова взяла меня под локоть, и словно помогла пересечь невидимую черту. Ту самую, которая разделяет два параллельных мира. Глаза слепило от белого света, а в носу защекотало от витающего в воздухе дорогого парфюма. Здесь были люди. Они ходили, разговаривали и смотрели на меня словно на чудовище, которое вывели на арену цирка. Их отвращение чувствовалось каждой клеточкой кожи, покрытой толстым слоем грязи. Медсестры, доктора, родственники пациентов ― все были на одно лицо. Изысканность манер зашкаливала, а осуждение в глазах казалось хуже брезгливости. От их взглядов хотелось отвлечься на стены, но еще больше удивили прозрачные пластины, за которыми они были скрыты.

      – Это для того, чтобы облегчить уборку после буйных пациентов вроде тебя, ― ответила медсестра на немой вопрос. ― Здесь психушка, а не курорт, ― напомнила она, словно это было не очевидно после проведенного времени в закрытой палате.

      – Что вы хотите этим сказать?

      – Что потеря памяти вряд ли тебя оправдает, но об этом лучше поговорить с доктором. Он умеет подбирать более красноречивые слова в разговоре с пациентами.

      Хотелось узнать у медсестры больше информации, но она больно дернула за локоть, поторапливая идти быстрее.

      – Вот мы и пришли, ― сказала женщина, указывая на дверь.

      Она была похожа на ту, что мы уже видели, но со странным иероглифом в самом центре матового полотна. Он был выведен краской неизвестной фактуры. Попытаться дотронуться до нее, казалось не самой лучшей идеей. Медсестра отдернула руку до того, как грязные пальцы коснулись узора.

      – Ничего не трогай! ― крикнула она брезгливым тоном, словно ей самой было неприятно меня касаться. ― К вам пациентка. Это очень важно, ― сказала медсестра, но уже в