…Имя сей звезде Чернобыль. К 35-летию катастрофы на Чернобыльской АЭС. Алесь Адамович

министра и упоенно делились соображениями. Какими? Как одурачить матерей, к/оторые/ приехали в Минск с детьми, чтобы они детей оставили, а сами уехали назад. Туда, где что-то невиданно пугающее и невидимое осталось: что сказать им, что говорят и как ловко их дурачат, колхозниц. Они видели только министра, а потому меня не замечали, но министр обеспокоенно взглянул и раз и второй. Я сидел, и все, но я слышал это, и поэтому становился чем-то опасен – это заметно было по его поглядыванию.

      Вошли в дверь А.Т.К.[29], министр еще раз оглянулся: иду ли я, с ними или не с ними я?

      А когда через минут 40 они вышли, направился прямо ко мне (чувствовалось: сидели там, а он все прикидывал, перед кем обнаружились его дуралеи и его показали).

      – Простите, как ваша фамилия?

      Я назвался.

      – Писатель?

      – Ага. – Согласился. А что, боялся ты не зря. Тебе я этого не забуду, тебе и твоей лысой своре!

      Врач в Мог/илевской/ обл/асти/ решил дозиметром измерить накоп/ление/ радиац/ии/ в орган/измах/ колхоз/ников/ (предст/авил/ пахоту по радиоакт/ивному/ полю). Врач-админ/истратор/ сам это рассказал перед аудит/орией/ врачей и грозит:

      – Я ему руки укоротил!

      Укорач/ивание/ идет от более сильных организ/аций/ – Главатома. Свой интерес, ведомств/енный/. От агропрома – свой («урожай!», «тонны»). Известно, что председ/атели/ колхозов посыл/ают/ людей косить и в закр/ытую/ зону. Закрываем глаза: лишние «корма».

      Записи для письма Г/орбаче/ву:

      Ситуация на землях, пораженных АЭС. В Бел/оруссии/, в частн/ости/.

      Раздаются безответственные голоса, что норма, можно возвращать. Это не потому, что посл/едствий/ нет. А их не хотят замечать. Те же земли – зараж/енные/, размаз/анную/ радиацию…

      На самом деле. Это лишь незначит/ельная/ сеть фактов. Чтобы полностью картина стала ясна, следует убрать ту часть секрет/ности/, к/отор/ая не диктуется др. соображ/ениями/, как прикрытие мундира чести организ/аций/ и людей, так или иначе причастных к общей беде.

      И еще: этот поворот к благополучию нужен тем министер/ским/ науч/ным/ кланам, к/отор/ые ратуют за дальн/ейшее/ строит/ельство/ АЭС.

      А между тем: в США [не построено] – ни одной. Будущего за этими сист/емами/ – нет. Ждут др. на др. основах (10–15 лет). Зачем же [строить]? И как с ними расстаться?

      Если мы не можем расстаться с 14 Черн/обылями/. Крупный/ уч/еный/, академик [Легасов В.А.], думаю он подтвердит (хотел сам писать), продиктовал график след/ующих/ Ч/ернобыл/ей: Армян/ская/, Ленингр/адская/ и т. д. В течение ближайших лет. По его мнению, авар/ийные/ системы незнач/ительно/ улучш/аются/ в срав/нении/ с Черн/обыльской/. Во всяком случае, три усл/овия/ не соблюдены: нет оптим/альных/ строит/ельных/ усл/овий/…и нет возмож/ности/ накрыть, удержать, если взрыв произойдет. М.б., именно это, услышанное 2 м/еся/ца назад, заставляет писать. Я спросил у акад/емиков/.

      – В осн/овном/ – да.

      – Почему же молчат?

      – Есть клановые интересы, страсти и в науке, даже высокой.

      У нас есть возмож/ности/

29

 Кузьмин А. Т.