Карантин. Александр Накул

есть чем заплатить.

      – Старые запасы или новая добыча?

      – Всего понемногу. И кое-что из наследства Ядвиги Туровской.

      – Ты уже нашёл себе угодья?

      – Я ищу ответы, а не угодья.

      – Мы можем узнать то, что ты просишь.

      – А как же могуи?

      – Мы не повелеваем могуями.

      – Если я буду знать, что здесь происходит, их будет легче остановить.

      – Это не твоя работа. И не наша.

      – Это радость акулы,– произнёс Шоно,– когда весь мир окажется под водой.

      – Шоно, послушайте. Огонь в бумагу не завернёшь. А кто ближе к огню, тот первым и сгорает. Вы – охотник, а не царь леса. Мы готовы покупать у вас всё, что вы приносите. Но перебить могуев вы всё равно не сможете. Начались золотые времена, я согласен. Охотники ликуют, если их не съели. Но не надо пытаться охотиться на людей. Цапля не ест мясо цапли.

      – Я тоже цапель не ем,– был ответ,– просто расследую. Надо найти, кто убил старую Ядвигу.

      – Посмотри лес по дороге на Щитники,– сказал китаец,– говорят, там завелось что-то странное. Попробуй там поохотиться. Это не больница. Можно стрелять – никто не приедет. Это лучше, чем искать убийц с автоматами. Или вы мне не верите?

      – Насчёт этого не сомневайтесь.,– ответил Шоно,– Если я сомневаюсь в человеке, то не веду с ним дел. А если я с кем-то веду дела – значит, не сомневаюсь.

      Он отхлебнул остывший чай. По вкусу фирменный китайский пуэр напоминал дёготь.

      В двери зашоркалось. Казалось, её кто-то царапает перочиным ножом.

      – Я думаю,– прошептал Шоно,– кто-то слишком уверен, что мы ещё спим.

      Китаец полез под прилавок и достал бейсбольную биту с выжженными иероглифами

      Послышался металлический щелчок. Замок поддался и дверь приоткрылась.

      Они успели разглядеть мальчишку школьного возраста, в тяжёлой бесформенной куртке, низко нахлобученной шапке и красным от мороза носом. За спиной – большой неповоротливый портфель. Видимо, с утра он отправился в школу, что в кватале отсюда, но решил, что ограбить ларёк интересней.

      Шоно с китайцем едва успели его разглядеть. Школьник сунул голову в ларёк сквозь деревянные шторы – и тут одна из верёвочек соскользнула и бусы скользнули по щеке. Вспыхнула белая молния и запахло горячим асфальтом.

      Китаец уже замахивался битой, но Шоно оказался проворней – он швырнул нож с лезвием, оплетённым монгольскими письменами, как ниндзя из японского боевика швыряет сюрикен. Нож вошёл прямо в шею. Школьник схватился обеими руками за рукоять, отступил на шаг и рухнул в снег.

      Его плоть таяла грязно-белым дымом, обнажая серые кости скелета. Запах горячего асфальта сделался невыносим.

      – Ещё один могуй,– заметил Шоно, втаскивая останки в ларёк.

      – Половина – ваша,– отозвался китаец.

      – Половина чего?

      – Всего, что получится добыть.

      Шоно прикрыл дверь и усмехнулся.

      – Вы что, думаете, они успокоятся? Видите, они уже к вам в ларёк лезут.

      – Раньше людей было меньше,– заметил китаец,–