Небесные всадники. Кети Бри

К ней прижимался Амиран, с этого дня – цесаревич багрийский. Он удался в отца: такой же крепыш, длинноносый, с близко посаженными серыми глазами, с непокорными волосами, которые, как ни стриги, всё равно торчат над ушами.

      Едва Исари передал испуганного мальчика матери, он не пытался больше сблизиться с младшим братом – не видел в этом нужды. Он не хотел, чтобы мальчишке пришлось оплакивать ещё и любимого брата. Но в глубине души Исари понимал, что выстраивать отношения всё-таки придётся.

      Новый царь Багры смотрел на ребёнка, цепляющегося за траурное платье матери, и сердце в его груди билось сильно, резко. «Не он ли? – вопрошало сердце, и каждый новый удар его ощущался все больнее. – Не он ли сможет заменить вас на троне, мой государь, когда наступит срок?»

      Он не осознавал, что говорит вслух, пока не увидел расширившиеся глаза Этери, державшей в руках свечу и корзинку с дарами своего княжества: лечебными и пряными травами, шерстью и шерстяными нитками, самоцветами. И связкой перьев: голубиных, соколиных, лебединых, перевязанных алой лентой – символом преданности и верности князей царям и напоминанием о том, как было создано их юное, по меркам человеческой истории, царство.

      – Я не позволю. Слышишь? – сказала она так тихо, что разобрал слова только Исари. – Я не дам тебе умереть!

      Исари только усмехнулся, глядя, как упрямая красавица трясёт косами. Её отца тоже только что схоронили. Он просто вернулся с похорон царя в свой городской дом, лёг спать и не проснулся. Совершенно здоровый, совсем ещё не старый человек.

* * *

      …Женщина, чёрно-белая, как снимок со старого магического кристалла, шла меж рядами могил, звонила в серебряный колокольчик. Там, где она проходила, мир терял цвета, становился блёклым, нечётким.

      …Женщина остановилась, повернула голову к Этери, и княгиня почувствовала, что сама становится нёчетким чёрно-белым рисунком. Стало страшно. Мучительно страшно…

      Этери проснулась и, не придя ещё в себя после кошмара, подскочила, роняя стул, на котором уснула.

      Вчера она добралась до своих покоев только после полуночи. Отпустила заспанную служанку, едва та расстегнула крючки на платье, а сама так и уснула, положив голову на письмо Икара, которое собиралась, наконец, прочесть.

      Она растёрла затёкшую шею и повела плечами, ноющими от сна в неудобной позе. Щелчком пальцев зажгла свечу на столе, разгладила смятые листы.

      «Приветствую тебя, светлая княгиня гор Гатенских, властительница бесчисленных отар, валунов и снега.

      Привет тебе, сестрёнка! Не обижайся. Это говорит во мне снобизм гелиатского мага, без пяти минут высшего по отношению к тебе, магу примитивному.

      Мой наставник сейчас прочёл бы тебе лекцию о превосходстве высших над всеми остальными магами, ведьмами и шаманами, но, думаю, для тебя это не новость».

      Этери усмехнулась и перевернула страницу. Высшие маги действительно любили задирать нос, ибо владели тайными знаниями, большой силой и контролировали половину всего золота, вращавшегося