Вожак. Мария Летова

веди.

      – Ты знаешь, я не могу к тебе прикасаться.

      – Тогда, пусть он сам придёт за мной.

      – Он не придёт. – Очень мрачно отвечает Максут.

      – Придёт… – шепчу, закрывая глаза.

      – Нет.

      Сажусь и срываю с ноги балетку, кипя от злости и обиды. Швыряю её эту каменную башку с криком:

      – Тогда я останусь здесь до утра!

      Моя обувь ударяется о плечо этого умника, а потом рикошетит о моё.

      – Бл*ть… – бурчит тот, мученически поднимая глаза к небу.

      Отправляю в него вторую балетку и возвращаюсь в исходное положение.

      Он придёт…

      Придёт…

      Глава 6

      Летняя ночь – нежная хозяйка. Баюкала и оберегала мой тревожный сон под пение сверчков, а утро…утро, в таком случае, злой отец, потому что вместо прохлады я чувствую холод, который пробирается под пиджак Максута и кусается.

      Ежусь и стряхиваю с ресниц сон, принимая вертикальное положение.

      Моя тень безмолвно сидит за спиной, положив запястья на согнутые колени. Наконец-то, смиренный и молчащий. Может быть, он спит с открытыми глазами, я слышала, эти парни такое умеют.

      Подол моего платья мокрый, как и моя обувь. Спину ломит, а корсет – это пыточный инструмент, и я хочу скорее от него избавиться.

      Мне хочется выплюнуть своё сердце и свою душу, чтобы они прекратили этот жалобный тоскливый вой. Тру кулаком грудь, глядя на огромный старомодный дом по ту сторону озера. Неприступный, как и его хозяин.

      Запрокидываю голову, закрыв глаза, и делаю глубокий вдох. До боли в лёгких. Воздух свежий и влажный. Бодрящий. На моих волосах туман.

      Спрашиваю хриплым скрипучим голосом, не оборачиваясь:

      – Который час?

      – Шесть. – Отвечает Максут.

      Шесть.

      Очень неловко поднимаюсь на ноги и потягиваюсь, разминая шею. Плетусь по изумрудному мокрому газону, и стряхиваю с плеч огромный пиджак. Забавно, что такому большому сильному мужчине приходится терпеть мои прихоти.

      – Спасибо… – шепчу, протягивая ему вещь.

      Он молча забирает его из моих рук, пока я осматриваю утренний парк.

      Туман делает его каким-то…таинственным. А тишина вокруг давит на уши, как самый громкий крик. Слышу шелест за спиной и гляжу на своего охранника через плечо. Он наблюдает за мной напряжённо, отряхивая колени.

      Наверное, думает, что я хочу продолжить выступление. Но, я не хочу. Я ничего не хочу.

      Разворачиваюсь и молча плетусь к дорожке, обняв себя руками.

      Иду так медленно, как только возможно. Я не хочу видеть своего мужа, а в это время он завтракает. Мы завтракаем. Он ни разу не отступил от традиции. Он всегда чётко следит за временем. Своим и…моим…

      По дороге встречаю садовников, которые смотрят на меня изумлённо. Понимаю, почему только оказавшись в доме. Умываюсь в туалете первого этажа и смотрю в свои глаза. Мои волосы влажные и лохматые, а на щеке след от травы.

      Я выгляжу ужасно.

      Так, будто моими слезами заполнили озеро и все краны в доме.

      Но, у меня нет сил что-то с этим делать.

      В холле я вижу