Вожак. Мария Летова

нервничает, просматривая то на него, то на меня.

      А какой он с ней? Нежный? Или жёсткий? Или ещё какой-то?

      Чтобы взбесить его ещё больше, закрываю глаза и начинаю оседать, теряя сознание.

      Максут дело свое знает, поэтому подхватывает меня и шипит:

      – Прекратите.

      Он утаскивает меня из зала прямиком в машину, под тяжёлым взглядом своего господина и ещё тридцати человек.

      Ну вот, для вечера, на который я не хотела идти, все закончилось на удивление чудно.

      Глава 4

      Мой муж приходит через три часа.

      Ненавижу ожидание.

      Это, пожалуй то, что я ненавижу в своей жизни больше всего на свете в данную минуту. Бесконечное ожидание.

      – Я писать хочу. – Говорю ему, отрешенно глядя в окно.

      – Закрой. Свой. Рот. – Говорит он в свою очередь и велит водителю, как обычно, занимая три четвёртых сидения. – Поехали.

      Максут, который уселся вперёд, смотрит на меня через зеркало заднего вида. Хмурый. Ещё одна светлая душа.

      Я правда очень хочу в туалет. Мне кажется, ещё чуть-чуть и я сделаю под собой лужу.

      Если такое произойдёт, я покончу с собой.

      Вообще, я всерьёз об этом никогда не думала, вряд ли я смогла бы. Но, при достойном стимуле…

      На лбу выступает пот.

      Сижу, сжавшись, и считаю секунды.

      На него не смотрю.

      Даже без этого его слишком много в этой машине. Его присутствие, его запах, его голос, пока он разговаривает по телефону, раздавая бесконечные указания. Он держит их все в голове, как и многое-многое другое. Память у него, как у компьютера. И считает он также. Он всегда точно знает, когда у меня месячные. Я сама так не слежу за циклом.

      Я благодарна за то, что он меня игнорирует. Я даже не в состоянии напомнить о том, что ненавижу его.

      Закрыв глаза, тихонько дышу.

      Как только машина тормозит перед домом, выпрыгиваю из неё и несусь внутрь. Морщась и поскуливая.

      Залетаю в туалет на первом этаже и блаженно делаю свои дела.

      Вместе с физическим, меня накрывает и душевное опустошение.

      Сажусь на пол и просто закрываю глаза.

      – Мира. – Ломится в мой уютный туалет ненавистный голос.

      Молчу, закрыв уши руками.

      – Открой дверь.

      У меня нет сил.

      Сворачиваюсь на полу клубочком, желая заснуть.

      Ненавижу.

      На дверь обрушивается удар и она с грохотом ударяется об стену.

      Марат стоит надо мной, расставив ноги. Скольжу по ним безразличным взглядом, поднимая вверх глаза. Упираюсь ими в его недовольное лицо. Заросшее чёрной щетиной лицо.

      – Вставай. – Велит он, положив руки на бедра и отодвинув в сторону полы пиджака.

      За выбитой дверь полно зрителей.

      Вяло отталкиваюсь от пола и пытаюсь подняться.

      – Что-то никак, – вздыхаю пьяно и печально, глядя на него с вызовом.

      Он приседает рядом на корточки и подхватывает пальцами мой подбородок, разворачивая к себе моё лицо.

      Смотрим друг другу в глаза.

      Я его не боюсь. Не боюсь! Не боюсь! Не боюсь!

      Вижу