Зеркало и свет. Хилари Мантел

что я должна буду писать?

      – Кто навещает их. Кто в отъезде. Кто из дам задумал рожать.

      – У меня нет денег.

      Пару раз он уже оплачивал ее карточные долги. Набожная Екатерина даже в дни изгнания играла на крупные суммы и ждала, что приближенные заплатят.

      – Я все улажу, если Уайетт не сможет.

      Она говорит:

      – Я буду следить за тем, что происходит в семействе Куртенэ, но не стану писать о личном, а лишь о том, что угрожает общественному благу. Обо всем, что может представлять для вас интерес.

      – Спасибо. – Он встает. – Но имейте в виду, мои интересы весьма разносторонни и обширны.

      – Прежде чем уйти, не хотите посмотреть вышивку?

      – С удовольствием.

      Она поднимает вышивку, показывает, как символ Полей – виола, или анютины глазки, сплетается по краю с цветами календулы.

      – Это их способ поддерживать друг друга, они раздают эти вышивки своим сторонникам. Цветы вышивают на алтарных облачениях, делают украшения для шляп. На прошлой неделе такое украшение подарили послу Шапюи. Календула, или, как ее еще зовут, мэригольд, золото Марии, означает… – да, вижу, вы уже поняли – означает леди Марию, этот образец сияющей добродетели. А теперь смотрите, – она показывает острием иглы, – как они сплетаются. Так и Рейнольд обовьет ее тело и душу.

      – Выходит, сегодня леди Солсбери солгала мне in toto[24] или только частично?

      Она бросает взгляд на дверь:

      – Рейнольд действительно написал ей письмо.

      – Очевидно, они состряпали его всем семейством. Это уловка, способ отвести подозрения.

      – Кажется, она потрясена до глубины души.

      – Равно как и король. Он чувствует себя одураченным, смятенным, обманутым. Своими письмами Рейнольд добился, чего хотел. Удивляюсь, что он не написал мне. – Он дотрагивается до ее руки. – Благодарю вас.

      Трудно представить, что Ричард Рич пишет билль против вышивания, но в этом нет нужды. Для того чтобы охватить все, что у Полей на уме, хватит существующих законов, особенно подойдет последний, направленный против тех, кто замыслил жениться на королевской дочери. Он не узнал о мечтах леди Солсбери ничего по-настоящему нового, однако лишнее доказательство, вышитое стежками на ткани, не помешает.

      – Надеюсь, когда вышивка будет закончена, – говорит он, – ее спрячут подальше от света.

      Как сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют.

      Она говорит:

      – Интересно, где сейчас Анна Болейн?

      К такому вопросу он не готов. Он воображает, как Анна мечется по продуваемым сквозняками залам потустороннего мира, где стены сделаны из треснутого стекла.

      Отправляясь к королеве Джейн, он берет с собой Ризли:

      – На случай, если женщины вновь что-нибудь замышляют. Отныне я доверяю только вам. Если увидите, что кто-то вступил в непозволительный брак, тут же укажите мне на них. Не миндальничайте. Доколе мы будем терпеть?

      Ясное летнее утро. Дамы только что вернулись с молитвы. Бесс Отред, вдовая сестра королевы, сидит рядом с Джейн. По другую руку – жена Эдварда

24

В целом (ит.).