Дневник историка (2015–2018). Валентин Шелохаев

и уже некоторые из них покинули сей мир, оставив по себе самые неприятные воспоминания. После этой безумной политики Россия еще многие десятилетия будет приходить в себя.

      Возвращаясь к мировоззренческому кризису, скажу, что обе системы, и капиталистическая, и социалистическая, не смогли предложить человечеству рациональный путь развития. В данный момент оба пути, по сути, продемонстрировали свою несостоятельность. Трудно сказать, сколько человечеству потребуется времени, чтобы найти более рациональный и оптимальный путь развития. Начинать же «монтаж» новой модели развития из осколков идей «социализма» и идей «капитализма» едва ли перспективно.

      Сегодня прочитал стенограмму заседания Государственного совета по науке и образованию, которое состоялось 21 января. По большей части выступления носили общий характер и по преимуществу были ориентированы на прикладные отрасли науки, имеющие выход на развитие экономики. Удивил Фортов. Его выступление на сей раз было критическим. Приводил в качестве примера позиции ряда наших академиков, в том числе и Александрова, которые действительно отстаивали интересы науки. Судя по приведенной в докладах статистике, в России якобы из 3500 научных учреждений всего лишь 150 отвечают зарубежным критериям эффективности. В своем вступительном слове Путин эффективность науки приравнял к эффективности промышленных предприятий и компаний, что уже само по себе представляется сомнительным. Предлагалось выделить группу ведущих научных учреждений, которые и должны получать финансовую подпитку. Вопрос в том, кто и как будет определять, какое научное учреждение эффективно, а какое неэффективно? По всей видимости, это будут делать опять те же чиновники. Дело в том, что и в научной среде их немало. Примерно такой подход прозвучал и в кратком выступлении министра Ливанова. Посмотрим, как будет к середине года выполнено поручение Путина.

      26–29 января

      Продолжаю грипповать, поэтому читаю художественную литературу. Из новых книг прочитал Юрия Полякова «Любовь в эпоху перемен» и Захара Прилепина «Обитель». Поляков явно сдает и повторяется. Занятие политикой никому не приносит пользы, тем более писателям. Сравнение напрашивается само собой («Тихий Дон» и «Поднятая целина»). Что касается Прилепина, то он может удерживать внимание читателя. Конечно, Соловецкий ужас, по сравнению с ужасом последующих лагерей, несравним, тем не менее позволяет раскрыть логику развития подобного рода карательных учреждений. А какова же в России была судьба монастырей, в ряде которых были тюрьмы, где содержались противники режима? Странное сочетание!!! Чем больше размышляешь над историей России, тем тяжелее становится на душе. Сколько же невинных душ сгублено за ее трагическую историю? По масштабам душегубства ХХ век превзошел все остальные периоды. И это неудивительно, если душегубы действовали под лозунгом «Мы заключили договор со смертью, и она работает на нас». Войны и революции, потрясшие Россию в ХХ веке,