Река жизни. Владлен Петрович Шинкарев

«если ты будешь говорить с лошадью, она будет говорить с тобой, Вы узнаете быстрее друг друга. Если ты не будешь говорить с ней, то ты не узнаешь её, а того, чего ты не знаешь, ты будешь бояться!»

      Насколько оказался прав конюх, я узнал через несколько минут, когда Маринка передала уздечку в руки конюха:

      – Ну, джигит, покажи теперь ты, на что способен!

      Я от страха сразу же забыл всё, о чём говорил мне Фомич. Молча подошёл сбоку, подпрыгнул, чтобы лечь на седло, но попытка оказалась неудачной, и я свалился назад под общий хохот.

      И только с помощью сестры и Фёдора я влез на седло, естественно, мои ноги до стремян не доставали, я ногами обхватил живот лошади и лёг на её холку.

      Но седло мешало крепко прижаться к телу умного животного.

      И в тот момент, когда Фомич пытался передать мне в руки уздечку, лошадь стала подпрыгивать, стараясь сбросить меня из седла, как нерадивого наездника. Я крепче ухватился за холку коня и стал с испуга шептать ласковые слова. Лошадь перестала брыкаться, ухом повела и медленно пошла рядом с Фомичом. Я ухватился двумя руками за седло, покачиваясь телом в такт шагам лошади. Какое-то время рядом с нами шёл конюх, и только убедившись, что лошадь спокойно приняла наездника, передал уздечку мне. Гордость распирала мою грудь. Я преодолел страх, но самое главное, в глазах сестры продемонстрировал свою смелость и решительность. Сколько я сделал ходок вдоль реки, не помню, но мысленно стал постигать смысл существования конного человека в недалёком прошлом. Кубанский казак без коня ничего не значил. На коне, и только на коне смотрелся казак воином, способным защитить Кубань, а с ней и всю Русь от набегов чужестранцев. Мне казалось, что лошадь подо мной чувствует человека, умеющего ценить её красоту. Ну и что под Маринкой лошадь летела, как пуля, не стуча копытами, зато подо мной отстукивала биение моего сердца. Не скрою, мне передалось от лошади её достоинство, с которым она слушалась меня.

      Ах, юность, юность, как хочется быть любимым и любить без памяти. От этих мыслей я долго не замечал усталости, напряжения всех мышц тела и ног. Когда возле костра я слез неуклюже с лошади, на первых порах шага не мог сделать, ноги занемели и не слушались меня.

      5. Ночь в горах

      Как только солнце скрылось за горами, начало быстро вечереть. Фомич, отправив сына домой, стал готовить приправу для долгожданной ухи. Мы, же предупредив Фомича, пошли купаться, захватив с собой полотенце.

      Мы идём не спеша, по-над речкой на высоком её берегу, рядом внизу под ногами шумит река и совсем рядом беспечно шелестит трава, сочная и высокая. Я не смело посматриваю на сестру, как бы предвкушая увидеть её голой и такой желанной. Я боюсь её привлекательности, стараясь не спугнуть её желаний искупаться голой – молчу, как воды в рот набрал. В её глазах, в которые я заглядываю изредка, встречаю тоже волнение и переживания. Я постоянно опускаю глаза для приличия, упиваюсь тишиной и пением кузнечиков. Мы уже не слышим, как потрескивает костёр, как лошади жуют траву, тихим шагом ступаем