Заметки о дизайне. И ни одной картинки?!. Александр Дионисович Барсегов

замешательства я стал объяснять, что речь вел о высоком, а в реальности нашей, к примеру, архитектурной, бытуют два стиля: стиль трансформаторной будки и стиль «Чё есть». При этом я, подобно тому, как в задумчивости смотрят в потолок, поглядел в окно… и чуть не поперхнулся. Расплодившиеся буквально через пару лет гаражи-ракушки тогда еще были большой редкостью, зато прямо за окном, в десяти шагах от дома, стояли два дворовых гаража, которые иллюстрировали мои слова лучше, чем если бы я надумал специально заготовить для этого учебный плакат. Один из них, солидно сболченный из заводских штампованных панелей (даже с треугольным фронтончиком, обозначавшим бесспорное присутствие архитектуры), представлял собой почти несбыточную мечту советского автолюбителя. Другой же был слеплен из кусков жести разного размера, покроя и степени ржавости. Был там и обрезок гофрированного железа, а цветным пятном оживлял сию инсталляцию фрагмент старого железнодорожного плаката в духе «Не ходи по путям!» с полуоблезшими надписями.

      Пожалуй, я даже легко могу представить хозяев обоих сооружений, как хорошо представляю человека, давшего жилищному кооперативу (это я обнаружил в старом телефонном справочнике) пронзительное название «Бездефектный». Уверен, это был отставной военный, из тех, что готовы браться и за невыполнимые миссии.

      Проследившие за моим взглядом слушательницы оценили неожиданную иллюстрацию, и разговор о текучих линиях модерна пошел живее.

      Однако стиль «Чё есть», являясь изначальным и отцом всех стилей, живуч, и, по-видимому, бессмертен. И историю его можно проследить из глубины веков.

      К слову, отвлекусь на хороший пример, как одни и те же слова меняют свое значение. В 19 веке выражение «сборная мебель» было вполне употребительным, но означало не то, что ныне, а обстановку, не заказанную в виде гарнитура, собранную как придется, «с бора по сосенке».

      Но обнаруживается и другое. «Чё есть» – честный стиль. Он может быть нелепым и откровенно некрасивым, но он ничем не прикидывается.

      Думаю, вообще уместно ввести категорию честного дизайна. Хотя, надо понимать, что, заходя на территорию морально-этических категорий, мы всегда оказываемся на очень зыбкой почве. Выстраивая интерьер апартаментов Дональда Трампа, да хоть и миллионера Брынцалова, дизайнер, стремясь удовлетворить требования заказчика, помимо своего желания рискует выйти в сатирическую модальность.

      При этом, да, там перебор и прочее, но понятно, что работал профессионал, а не прораб с амбициями, и наличествовало доверие заказчика профессионализму исполнителя.

      Но у нас можно найти примеры гораздо более нелепые – результат работы заказчика-самодура и бессловесного исполнителя. В Москве небольшие гостиницы обычно располагаются в домах, прежде имевших другое назначение. А тут, представьте, редкий случай: специально спроектировано и построено замечательное современное здание, деликатно вписанное в столетней давности окружающую застройку. С атриумом на всю глубину пространства,