Заметки о дизайне. И ни одной картинки?!. Александр Дионисович Барсегов

себя вещи в доме.

      Надо сказать, что за некоторыми решениями, представляющимися для поверхностного взгляда новациями эстетического плана (или моды), стоит нечто более существенное.

      Когда современному карикатуристу нужно изобразить холодильник, какой он изображает? Милый и округлый ретро-аппарат 50-х годов! Но если мы представим кухню середины прошлого века, то обнаружим: эта «самость», отдельность, замкнутость образа холодильника, она неспроста – он и в самом деле здесь пришелец, провозвестник будущего. Чистый, белый, гладкий! Он на этой кухне один такой. Потом к нему быстро стилистически потянутся другие элементы кухни, пока, наконец, не объединятся, сблокируются, неизбежно приняв угловатые формы. Но поначалу он здесь чужой, такой же, как чувствующая себя чужой в тогдашнем жилом интерьере радиоаппаратура.

      А уж она-то за несколько десятилетий совершила мощнейшее наступление, вплоть до захвата жилой среды! Кого нынче удивишь интерьером гостиной, который «делают» и «держат» огромный телевизионный экран, акустические колонки, и прочая аппаратура? А поначалу электронные устройства вели себя скромно, телефоны, граммофоны, радиоприемники старательно стилизовались под мебель, порой весьма причудливую и дорогую. Позже, уменьшившись, они уже не могли изображать мебель. Однако в 50-е и 60-е годы проигрыватели и магнитофоны заключались в неприметные фибровые чемоданчики не только потому, что эти, недавно громоздкие, аппараты стало возможно переносить. Они по-прежнему чувствовали себя не очень уютно в жилом интерьере и всем своим видом говорили: могу собрать вещички в любой момент. Однако и мебельные мотивы сохранялись еще долго. Так трехпрограммные радиоточки в полностью пластмассовых корпусах еще в 70-е никак не могли избавиться от атавизма в виде деревянных щёчек.

      И вот еще говорящая деталь: в раннем советском телевизоре Ленинград Т1 (а он, по крайней мере поначалу, вообще изготавливался в оккупированной Германии еще до образования ГДР), совмещавшем в себе теле- и радиоприемник (телевещание велось по нескольку часов в день, и иметь два отдельных устройства представлялось излишней роскошью), экран закрывался выдвижной шторкой, обшитой той же тканью, какой был закрыт громкоговоритель.

      Подумать только, экран ощущался настолько неуместным в жилом помещении, что после просмотра должен был быть стыдливо прикрыт!

      Ах, Икеа!

      Говоря о дизайне, без упоминания этой корпорации не обойтись. С каталогами ИКЕА я познакомился лет за тридцать до того, как в Москве их стали раскладывать по почтовым ящикам. В библиотеке ВНИИТЭ они появлялись регулярно, и тамошние новинки всегда вызывали интерес. Хотя оценить идеи ИКЕА по картинкам можно было лишь в малой части. В том числе нам ничего не говорили ценники.

      А это у ИКЕА немаловажно, и, более того, даже декларируется лозунгом: «Мы сначала проектируем цену, а потом изделие!». Конечно, можно было поинтересоваться официальным курсом шведской кроны (таблица курсов иностранных