Квадрат жизни. Грань вторая. Школа. Дар Владимирович Амурсий

вниманием. Я успевал разглядывать барельефы на стенах, статуи в нишах и крупные картины в резных рамах, которые превращали школу в музей, хоть и неухоженный. Эти ощущения усиливала приятная музыка, тихо играющая на каждом шагу. Мне казалось странным, что в современном мире не хватает средств для ремонта, или до материальной стороны школы новому директору просто нет дела. Я сделал себе еще одну заметку, выяснить этот вопрос у руководства.

      Мне наступили на ногу, отвлекая от созерцания сводов потолка. Возмутиться не успел, зато заметил косые взгляды, старших учеников. Наверно мы привлекали внимание, походя на типичных туристов. Мои сокурсники сбились в маленькую стаю, крутили головами во все стороны, буквально поедая глазами бренную красоту, разве что не фотографировали. Мельком я успевал поглядывать на окружающих, разительно отличных от нас. Новичков встречали по одежке, в буквальном смысле. Только мы оказались выряжены в стандартную одежду, суровое рубище, в сравнении с экстравагантными нарядами старших.

      Маленькая девушка, назвавшаяся Олесей, долго молчала, глядя исподлобья на творческую молодежь, но не вытерпела и заговорила своей подруге:

      – Обалдеть, здесь парад мод, не иначе, а мы как плебеи. Мне срочно нужно приодеться.

      – Ага. Хоть в столовую с буфетом не ходи. Страшно подумать сколько корпеть придется. Я бы и по ночам рисовала, если бы можно было скорее что-нибудь приличное купить, – ответила ее товарка.

      Деловая Олеся, успевшая познакомиться со всеми и влезть любопытным носом куда только возможно, настороженно прищурилась и заговорила в никуда, надеясь быть услышанной всеми:

      – Не понимаю, где творческая атмосфера? Кажется, только мы одни как ненормальные спешим на первую пару, а эти модели, чтоб их… Словно на пляж явились, осталось только под солнышком улечься… Ага, один уже лежит.

      Оторвавшись от игры с рисунком на полу, в белые и черные ромбы, я ответил:

      – Похоже с ним случилось то самое. Как я понял, здесь не принято обращать на приступы особого внимания. И мне видятся не пляжники, а скорее великие мастера. Только в кавычках. Следить за временем и суетиться ниже их достоинства. Кстати, мы тоже не совершенство. Мой сосед сейчас где-то между душем и буфетом, если опять не лег.

      – Ему что, о пищалке не говорили? – изумилась Олеся, но ответить мне не дала. – Ну ладно, он дурак, пусть шишку набьет. А нам никак нельзя ударить в грязь лицом, особенно перед новым пополнением. И вести себя по нормальному надо, и приодеться, а то, как гадкие утята.

      – Ничего, мы еще посмотрим, кто тут великие мастера, – категорически заявил громкоголосый Руслан, лихо закидывая набок свою рыжую челку.

      – Кажется вы говорите немного о разном, – сказал я. – В моих глазах эти старшие уже лежат в грязи и булькают пузырями, если не пользуются возможностями вдохновения от аномалии, и откровенно филонят, а потом отрабатывают. Однако наши наряды и мое чувство прекрасного начали коробить.

      Руслан