Название | Стихотворения. «И вновь я в этот день осенний напрасно помню о тебе…» |
---|---|
Автор произведения | Владислав Александрович Белозор |
Жанр | Поэзия |
Серия | |
Издательство | Поэзия |
Год выпуска | 0 |
isbn | 9785005368478 |
к людской надменной вышине
подход ничтожными шагами.
Игру и жизнь чужих людей
не смог постигнуть мой рассудок —
и стал мир для души моей
убог, презрителен и жуток.
И хоть бесценные слыхал
сужденья, истины и знанья
от лиц духовных я, но ждал
напрасно ждал я пониманья.
Я хмурый, вдумчивый, немой,
когда так смутно весть узнаю
о том, что кто-нибудь иной
судьбу свою приблизил к раю.
Их вера в должный оборот
доступных всем добра и счастья
вознаградилась без забот
и без душевного ненастья.
Надежды, жалкие, как сон,
средь жизни растерял давно я
и знаю: будет посвящён
день каждый мой тени покоя.
Быть может, в вечной уж тени,
куда идём мы от рожденья,
припомню я былые дни
без искры злого сожаленья.
Быть может, будучи один,
я мир иной вокруг открою
и груз пожизненных морщин
не унесу туда с собою.
Быть может, после жизни сей
с её безжизненным теченьем
мне станет вздох последних дней
неизъяснимым оживленьем.
Быть может, мне на свете том
закон всевышнего сужденья
заплатит светлостью, крылом
и чудом ясного виденья.
Быть может, я увижу в нём,
что жизнь мирского искривленья
приснилась мне напрасным сном
в моём краю уединенья.
Желание
Как же я порой желаю
над округлою Землёю
стать несущейся без краю
этой тучей грозовою!
Как бы мог дышать легко я
над бушующей досадой!
и теснящей гуще зноя
отвечал бы лишь прохладой.
Как бы мог висеть впустую
над пристрастными огнями!
и туманность их больную
разрежал бы я дождями.
Не узнал бы никогда я
о законах тяготенья,
и борьба мне их смешная
не имела бы значенья.
Не искал бы я приюта
средь заглохшего простора,
не смущался б ниоткуда
броским образом позора.
Паутинка шестьдесят второго
With great power there
must also come great
responsibility.
Stan Lee
С приходом великой силы
должна прийти великая
ответственность.
Стэн Ли (англ.)
1
Я лежал в законченном бою,
под нависшими клочками дыма
и на рану тяжкую свою
лишь смотрел, смотреть желая мимо.
С ней одной лежал наедине
в жадных джунглях чуждого мне края.
Лишь чертой теперь виднелся мне
мой «Фантом», дымя и угасая.
И так точно гасли вместе с ним
все мечты мои, предо мной немея:
жаждой денег, славы был томим
словно