Джульетта Ди. Татьяна Шуран

элементарно стыдно. Иногда, как например сейчас, она еле держалась на ногах. И, как нередко случалось в последнее время, основное действо развернулось не на сцене, а в гримёрке после концерта. Дива прибыла на выступление группы с опозданием на полчаса, поэтому раньше времени на разборку не нашлось.

      Разумеется, каждый имеет право распоряжаться своей жизнью по-своему, в том числе угробить себя, но Алекс не собирался делать вид, что считает это нормой, и за это Кристина люто его ненавидела. В её понимании собственный талант не стоил ни гроша, а смыслом жизни были бесконечные всенощные бдения. Алекс, со своей стороны, давно распрощался с иллюзиями, заодно с хорошими манерами, и усвоил в отношении фронтвумен тон как с уличной девкой – единственный вариант, на который она хоть как-то реагировала. Как только за музыкантами закрылась дверь гримёрки, он схватил даму за округлые плечи и основательно встряхнул.

      – Ты опять обдолбанная в ноль! Ты лыка не вяжешь! Я ни слова не смог понять из того, что ты мямлила в микрофон! – это было преувеличение, но Алекс искренне считал, что чем жёстче держишься с расторможенными людьми, тем лучше для них самих. Озадаченная дива захихикала, уровень наркотического опьянения не позволял ей сразу в полном объёме осознать услышанное, но Алекс не сомневался, что постепенно Кристина соберётся с мыслями, и он услышит развёрнутый ответ. А пока он толкнул девицу в кресло и добавил:

      – Если ты ещё раз не явишься на репетицию и отключишь телефон, я сам тебя разыщу и так разукрашу физиономию, что грим тебе не понадобится.

      Кристина злобно хохотнула и не без некоторого усилия выплюнула:

      – Ты?.. Никогда… ангел, – слово «ангел» служило ей для выражения крайнего презрения. Тут она была права: Алексу ещё не приходилось поднимать руку на женщину, хоть он и не исключал такой возможности в будущем. Он сбросил с дивана афиши, сел, закурил и холодно сказал:

      – Просто знай, что я уже говорил с Кирой. И она согласна занять твоё место в группе.

      Усыпанные блёстками и разрисованные чумовыми египетскими стрелками глаза расширились, как у разъярённой рыси. Кристина даже временно обрела дар речи.

      – Ты этого не сделаешь! Твоя Кира – ничтожество! Её не будет видно на сцене! И она никогда не вытянет ни «Причастие», ни «Тирана»!

      – Ты их тоже давно не вытягиваешь, – это снова было преувеличение. – А на следующем альбоме у меня будет новый музыкальный материал. И голос Киры впишется идеально.

      – Ты этого не сделаешь! Импотент, сукин сын! – Кристина схватила с гримировального стола первый попавшийся предмет – недопитую чашку кофе – и грохнула об стену. Алекс, не тратя времени на продолжение дискуссии, взял гитару и вышел, а вслед ему неслись многочисленные аргументы.

      ***

      Он шёл по набережной, машинально отмечая мерности пространства: вот здесь обвал, погиб человек,