Темнота. Конец прекрасной эпохи. Дмитрий Воротилин

прерываемая дважды линия, идущая от линии барьера до границы самого города.

      – За ними следят, используя высокочувствительные датчики. Держим их на расстоянии. Есть подозрение, что они скоро всплывут в этой части города.

      Он ткнул пальцем в место на карте, которая была обозначена как "Старый город".

      – Это и есть предмет столь сложной политической игры "Будет – не будет"? Для того что бы в случае форс-мажора разобщить силы Альянса их пропустили?

      – Они сумели преодолеть силовой барьер, который мы раньше называли непроницаемой стеной. Одни лишь высокие технологии, подобные этим, могут заставить их задавать друг другу неудобные вопросы, ну а сели им плевать, то можно указать на то, что это акт агрессии во время мирных переговоров.

      – Но зачем так рисковать? Они же не идиоты. Или же они подставят наше правительство?

      – Ты, Равик, как всегда весьма проницателен, – Симпсон улыбнулся, однако в ответ ничего не получил. – И вот здесь мы подходим к тебе.

      – Слушаю внимательно.

      Симпсон опрокинул еще одну рюмку, и он тут же признал, что это пойло только на раз. Хотя есть существенный плюс: это алкоголь. В данном случае этот плюс слабоват все-таки.

      – Я понимаю, что это твой город, Равик. Мне нужен человек компетентный, знающий этот город. Ты должен следить за ними. Военное вмешательство в данном случае запрещено. Ты подходишь для этой роли как никто другой.

      Повисла тишина. Вишневский опрокинул рюмку, причмокнув, после чего сказал:

      – Я согласен.

      Внутри Симпсон ликовал. Да! У него получилось.

      – Но при одном условии, – добавил Вишневский.

      – Что же за условие?

      Ликование Симпсона приутихло.

      – Ноги твоей и твоих людей в Хартове не будет.

      Кто кем манипулирует, пронеслось в голове у Симпсона. Он раскрыл перед ним карты, пригласив к беседе, как друзья. Вишневский же все это время подвергал его границы аннексии. Он понял это только сейчас.

      – Я рад, что ты вернулся, Равик, – Симпсон то ли пытался вернуть старого Равика, то ли свою власть над ним, которой, возможно, у него никогда и не было, то ли и то, и другое, то ли он наконец-то проявил искренность.

      – Я никуда и не уходил, Карл, – все также спокойно, что несколько пугало, сказал Вишневский. – Но это мой город, а значит мои методы и моя команда. Слава мне не нужна. Мне не нужен кавардак в Хартове. Даже по окончании этой истории ни тебя, ни твоих людей в своем городе видеть не хочу.

      – Нет. Он не манипулировал. Он просто не умеет это. Просто бьет. Знает куда и когда.

      – Мы ведь оба можем помочь друг другу, – сказал Симпсон после непродолжительного раздумья.

      – Согласен. Я буду прикрывать твой тыл. Я прошу с твоей стороны одного: невмешательства.

      – Хорошо, – напряженно сказал Симпсон. Он понимал, что ничего не может поделать, все же решил предпринять последнюю попытку: – У меня есть средства специально для этого дела. Например, маскировочные костюм последнего