Он – мой лёд. Ольга Борискова

не переставая. Всегда любившая морозные снежные зимы, в другой день я бы была рада этому, но только не сегодня. Не сегодня и не сейчас. Единственное, чего мне хотелось – чтобы буря наконец закончилась, и мы смогли вылететь в Саранск. Только кто-то сверху, судя по всему, решил укрыть город толстым белым покрывалом. Всего неделя до Нового года…

      Несмотря ни на что, мне хотелось бы встретить этот праздник здесь, в России. Но нет. Сразу после завершения чемпионата я опять улечу в Штаты. Теперь мой дом был там, пусть даже до конца я всё ещё не могла принять этого.

      – Оль, ты идешь?! – раздался сбоку от меня голос Маши. Тут же я почувствовала прикосновение к руке и, допив оставшийся в стаканчике кофе, обернулась.

      – Куда? – столкнулась с ней взглядом.

      Судя по тому, как она смотрела на меня, задумавшись, я пропустила нечто важное. Издали вгляделась в табло, но различить ничего, конечно же, не сумела.

      – Объявили посадку? – с надеждой спросила я. – Я не слышала.

      – Какую посадку, Оль?

      Для того, чтобы придать тону ещё большую красноречивость, Анохиной оставалось разве что у виска покрутить. Сделать она этого, конечно, не сделала. Только внимательно посмотрев мне в лицо, осведомилась с лёгким укором:

      – Ты где витаешь? Вернись, пожалуйста, на эту грешную землю.

      – Маш…

      – Рейс отменили из-за снегопада, – пояснила она, поняв, видимо, что я действительно несколько не в себе. – Едем в гостиницу.

      – А как же чемпионат? – глупо спросила я, сжав в пальцах пустой стаканчик.

      Почувствовала себя так, словно мне было не двадцать, а лет восемь от силы. Сколько раз уже случалось такое: рейсы задерживали, отменяли… Не через час же он, этот чемпионат, в конце концов!

      – Чемпионат от тебя не убежит, – нетерпеливо ответила Машка. Именно так, если бы я на самом деле была неразумным ребёнком. – Оль, пойдём. Вернись в реальность, в самом-то деле!

      Молча кинув стакан в ведёрко возле аппарата, я в последний раз посмотрела в окно. Настоящая русская зима, разве что солнца не хватает.

      Чувства у меня были смешанные – с одной стороны казалось, что только вчера я точно так же стояла у окна перед вылетом в Штаты в ожидании нашего рейса. А с другой… С другой у меня было ощущение, что с того момента прошла вечность.

      Вот только изменила ли меня эта вечность? На этот вопрос ответа у меня не было.

      – Пойдём, – наконец вздохнула я.

      Анохина тут же схватила меня за руку. Как будто боялась, что я потеряюсь среди окружающих нас людей или снова с головой окунусь в не оставляющие меня в покое мысли.

      Порывистая, несдержанная, она напоминала мне вихрь. Наверное, если бы не она, воспоминания о Тимуре сожрали бы меня. Особенно в первые недели, когда ночью, во сне, я видела его перед собой, чувствовала дыхание, касания. Когда взгляд его холодных глаз пронзал меня насквозь, а в сознании звучал голос, слова: «без меня ты никто».

      – Ма-а-аш, подожди, я забыла чемодан… – притормозила я Анохину на полпути.

      Неожиданно подруга