Лабиринт. Марина Станиславовна Николаева

улыбался по-детски искренне, и впрямь чувствуя себя озорным и полным сил ребенком, которому не терпится вскочить с кровати и кинуться гулять на улицу.

      Я же говорил вам, что теперь все будет хорошо! ‒ загадочно улыбаясь, произнес Уилсон. ‒ Так вот, мистер Смит, теперь давайте я продолжу.

      Он придвинул стул поближе к кровати и сел на него, закинув ногу на ногу.

      С вашей дочерью, дорогой мой, как я уже и говорил, все очень хорошо.

      Старик, услышав про дочь, на этот раз не испытал уже ни малейшего беспокойства за ее судьбу. Наоборот, при мысли о дочери, его охватила безудержная радость и он даже засмеялся тихонько. Почему-то он был уверен, что с его девочкой все в порядке и даже больше, его совсем перестал беспокоить вопрос, где она и что же произошло с ними тогда на старой аллее.

      Ничем не обоснованная, но категорическая убежденность, что все, что происходило и происходит с ним и с Элизой ‒ большое благо для них обоих, прочно проросла в нем за считанные минуты после приема лекарства. Радостно улыбаясь, он лежал и слушал все, что говорит ему Уилсон, испытывая к нему сильнейшую симпатию.

      Он с обожанием смотрел на сидящего перед ним человека и готов был, казалось, расцеловать его, так он был ему приятен.

      В общем, мистер Смит, дела обстоят так. ‒ продолжил Уилсон, даже не пытаясь уже скрывать ухмылку, ‒ Вам стало плохо, и мы чуть было не опоздали к моей госпоже, пытаясь привести вас в чувство. Я позвал слуг, и мы отнесли вас в домик садовника. Конечно же, ваша дочь очень испугалась и расстроилась произошедшим. Она даже хотела остаться с вами до того момента, пока не прибудет вызванный нами доктор, но, понимая всю важность предстоящей встречи и помня, как вы хотели помочь дочери получить место помощницы графини, я взял на себя роль заботливого отца и, уверив мисс Смит, что за вами присмотрят и обязательно сообщат нам, когда прибудет доктор, я все же проводил ее в имение, где и представил хозяйке.

      О, благодарю вас, добрейший мистер Уилсон! ‒ сквозь слезы проговорил Смит, испытывая к собеседнику все большую любовь. ‒ Вы поступили совершенно правильно.

      Спасибо, мистер Смит, я был уверен, что вы оцените мои старания. Итак, я продолжу. Графиня довольно долго говорила с вашей дочерью и, как я, собственно, и предполагал, осталась очень довольна.

      Господи, вы сделали меня таким счастливым, Уилсон! ‒ рыдая уже почти в голос и пытаясь встать, чтобы расцеловать своего благодетеля, мистер Смит был вновь остановлен настойчивым приказом Уилсона лежать и не пытаться двигаться.

      Старик вновь откинулся на подушки и, глядя влюбленно на собеседника, слушал его лживый рассказ.

      Да, мистер Смит, ваша дочь произвела должное впечатление на миссис Краутц, и она предложила ей место своей помощницы, на оговоренных ранее условиях. Мисс Элиза, к нашей общей радости, приняла это предложение и в данный момент, обосновавшись уже в Хеленвилле, приступила к своим обязанностям.

      Как, мистер Уилсон? Элиза теперь живет в Хеленвилле? ‒ удивленный, но не расстроенный