Варяжская сталь: Герой. Язычник. Княжья Русь. Александр Мазин

княгиня его восторга не разделяла.

      – А другие лодьи видишь? – спросила она. – Где весь флот княжий?

      – Нет, – с явным разочарованием проговорил княжич. – Других кораблей не вижу. Только эти четыре лодьи. К нам идут.

      – Викула, – обратилась она к самому старшему из столпившихся рядом дружинных. – Надо князя о копченых упредить. Худое может случиться.

      – Не тревожься, матушка, – прогудел Викула. – Чай, у князя нашего глаза есть. Увидит стан печенежский. Поостережется.

      – Не нравится мне это… – пробормотала княгиня.

      – Что тебе не нравится, бабушка? – удивился княжич Олег. – Батька возвращается. Теперь все хорошо будет. Уж он-то печенегов отгонит!

      – Дурень ты, – Ярополк спрыгнул со стены, отвесил младшему подзатыльник. – Четыре лодьи – это ж сколько воев, ну-ка посчитай!

      Млаший нахмурил лоб:

      – Лодьи большие… В такие до сотни гридней можно посадить. А ежели потесней, то и две, значит…

      – Значит ты мал еще воинскую науку постигать! – надменно оборвал его Ярополк. – Какие две сотни! Они ж с самой Булгарии идут. Значит, запас еды на каждого. А добыча? Добыча знаешь сколько места занимает?

      Младший сокрушенно молчал.

      – Вот тебе и две сотни! Хорошо, если копий по шестьдесят на лодью. И то, если без коней. То-то, малой! – с чувством превосходства заявил Ярополк.

      – Хорошо посчитал, – похвалила княгиня. – А печенегов сколько?

      – Тысяч пять, а то и поболе.

      – Ну что, не появились другие лодьи? – спросила Ольга.

      Ярополк покачал головой. Радость с его лица сошла.

      – А где ж тогда вся батькина рать? – спросил испуганно Олег. – Неужто сгинула?

      – Бог того не допустит, – сказала княгиня.

      Но уверенности в ее голосе не было.

      Не только княгиня поняла, что не всё так ладно, как показалось сначала.

      Теперь уже с обеих стен наблюдали за лодьями в напряженном молчании. И не только со стен. В печенежском лагере тоже заметили лодьи. И стяги на мачтах тоже разглядели. Сперва засуетились, принялись поспешно грузить кибитки, но когда поняли, что лодий только четыре, сразу воспряли духом. Страшен великий князь Святослав. Будь с ним хоть тысячи две гридней, дали бы деру храбрые воины хана Кайдумата. Но – четыре лодьи… Как бы ни был грозен Святослав, а когда на одного руса десяток степняков приходится, это уже совсем не страшно.

      А лодьи, как ни в чем не бывало, спокойно подошли к берегу. С шорохом въехали на песок украшенные деревянными фигурами острые носы, легли на положенные места весла, и один за другим стали спрыгивать на песок доспешные воины-русы. Так, словно бы и не выстроились вдоль берега грозной стеной конные печенеги.

      Высадились, построились в боевой порядок. Отменные воины. На каждом – полный доспех, мечи, копья наготове. По повадке видно: опытные, умелые воины. Вот только оказалось их всего сотни полторы.

      «Неужели драться будут?» – удивился большой хан Кайдумат.

      Да и не он один удивился. Каждый степняк. Это же смерть.