Начнем заново. Василий Владимирович Коростелев

их вперед. Люди, сидящие на крышах, перекликались, беспокоясь о своих родственниках и друзьях. Дружина не давала о себе знать, и я решился спуститься вниз.

      Животные не обращали на меня внимания, и я спокойно прошел до места нашего последнего наблюдательного пункта. Дружина отдыхала. Увидев мое удивленное лицо, Юра пояснил:

      – А ничего делать не надо, они все к утру подохнут, ну а потом уходить надо всем немедля, через сутки здесь будет могильник. Антоновка – место более не обитаемое, по крайней мере на пару лет.

      А Ефимыч, похлопывая меня по плечу, одобрительно приговаривал:

      – Молодец, нет, вы оба с Юрой молодцы! Спасли столько людей… Да и боеприпас тоже.

      Взяв старосту за локоток, я отвел его в сторону, пояснив негромко: «Поговорить надо».

      Собравшись с духом, начал:

      – Ефимыч, я понимаю, сейчас не время, но отдай за меня Настю…

      Он хитро взглянул на меня:

      – По-моему, как раз самое время, союзников, значит, ищешь. Ну, Степа, далеко пойдешь, если пуля не остановит, еще какие пожелания будут?

      Он прямо читал мысли из моей башки, и я, набравшись наглости, выпалил:

      – Дай троих своих ребят половчее, я после полуночи хочу в Совхоз выйти, на разведку. И еще, тебе антоновский народ нужен? Если нет, то убеди их идти к Совхозу, все равно им здесь не житье…

      Ефимыч меня не прерывал, только глядел усмешливо и головой кивал, ждал, пока я выдохнусь от жадности, а потом произнес:

      – Да… Значит, тетенька дай водицы, а то так есть хочется, аж переночевать негде…

      Он думал, машинально постукивая носком сапога по старому пню, и потом решительно произнес:

      – Ладно, чую, вы с Юрой друзья, один голова, другой умеет принимать смелые решения. Чует мое сердце, наладим мы жизнь в нашем крае, отдам за тебя дочь и с другим помогу. Только уговор, когда помру, сыновей моих не забижай. Хоть ты и молод сейчас, думаю, характер у тебя батькин, а тот слово всегда держал.

      Полночи мы снимали людей с крыш, отводя на безопасное расстояние от полуживых еще животных, и поэтому, чтобы успеть к утру в Совхоз, решили ехать вчетвером, именно столько лошадей у нас в отряде осталось…

      Мы стояли на пригорке, с которого Совхоз был виден как на ладони, уже давно наступил день, но улица поселка была безлюдна.

      – Едришки-шишки, неужели лемминги всех пожрали? – И отчего-то задаю Юре вопрос: – Ты не знаешь, что обозначает слово Совхоз?

      – По-моему, это были такие сельскохозяйственные объединения, которые влачили нищенское существование при советской власти.

      – Да, по-моему, с тех пор они совсем не изменились, – задумчиво произнес я.

      Ну ладно, вперед, вдарим галопом по бездорожью. И мы промчались по улице, заявляя о своем существовании громким улюлюканьем… Остановились у полуразрушенного дома старосты, видимо здесь мутанты получили сильный отпор, но, чуя большие запасы пищи, упорно штурмовали здание. Крепкий когда-то забор раскатали по бревнышку, разрушены были хозяйственные