Боль Миры. Ирина Ангелова

– всю ночь лило, – предупредила женщина, и Лев тут же растянулся на чернозёме. Сзади раздались причитания Екатерины Михайловны.

      – Стоит подумать о брусчатке, – процедил он, поднимаясь на ноги и оглядываясь. Не такой уж и большой парк – вон пост охраны виднеется, а там забор…

      Секундочку, это что там между деревьев?

      Едва справляясь с каждым шагом – кроссовки ездили в чёрной жиже – Лев направился к ярко-зелёному зонту, застрявшему между мрачными мокрыми елями. Под одной из них лежала Мира, размашистые ветки почти полностью покрывали её тело.

      – Эй, – он потянул её к себе. – Мира!

      Екатерина Михайловна уже стояла рядом, охая и подзывая охранника.

      – Боря! Боря, в скорую звони!

      – Нет! – среагировал Лев. – Не надо скорой.

      Мира открыла глаза.

      – Эй, вставай, – он аккуратно посадил её. – Ты как?

      – Да,… всё супер. Что случилось?

      – Это ты мне скажи. Встать можешь?

      – Легко, – кряхтя и опираясь на руки Льва, Мира поднялась на ноги. Её кудрявые волосы слепились грязью на затылке, и вся одежда сзади тоже была чёрная.

      – Какого чёрта, посмотри на себя! – брызнул Лев. Теперь придётся ждать, пока она помоется. И пусть только заикнётся о химчистке!

      – Что случилось, милочка? – щебетала Екатерина Михайловна.

      Подоспевший охранник схватился за голову:

      – Ой, божечки! Как же это? Она была жива-здорова, когда уходила!

      – Тихо! – Лев бросил на него строгий взгляд. – Тебе смену пора сдавать, – кивнул на мужчину, топтавшегося возле сторожки. – Иди, сдавай. Да и вы, Екатерина Михайловна, всю ночь проработали, устали – вы бледная. Когда домой?

      Она ошарашенно глядела то на Льва, то на Борю.

      – Да, сейчас уже пойду…

      – Вот и отлично, отдыхать надо больше, – заключил Лев и повёл Миру в здание.

      – Сейчас приму душ, и поедем. – Она заметила грязь на его колене. – А ты чего такой чумазый? Переодеться бы…

      5.

      Они снова были в пути.

      Лев ждал ответов, ведь вопросы были заданы ещё вчера. Расскажи она всё раньше, ему было бы проще пережить это дурное утро в парке.

      – Как ты оказалась под ёлкой?

      – Я кое-кому помогла…, – говорила она, собирая непослушные кудри в хвост.

      – Как той наркоманке?

      Мира вздохнула.

      – Ты уже в курсе, что я чувствую чужие эмоции.

      – Да.

      – И физические ощущения.

      – Да.

      – А ещё я умею их вытягивать.

      – Выт… Что?

      – Прикасаюсь к человеку и забираю…, – она осеклась, выбирая слова. – Ну, обычно это боль.

      – Прям… так и забираешь?

      – Да, вот у тебя болит спина от долгого вождения, а вот раз – и не болит!

      Он не оценил юмор.

      – Хорошо, предположим. И куда ты деваешь эту боль?

      – Несу в себе.

      – Но это же мучительно.

      – Поэтому я от неё избавляюсь.

      – Цветок, – догадался Лев, и перед глазами опять возникли сухие лепестки в её руках.

      – Любое