Конец «Золотой лилии». Валентин Пронин

чего вы очень расстроитесь. Так что держите себя в руках и старайтесь не волноваться. Я понимаю, слышать такое о супруге крайне неприятно любому мужчине, даже в вашем возрасте. Вам, простите…

      – Мне пятьдесят два года, – угрюмо напомнил Слепаков и посмотрел на милиционерку с особой внимательностью, потому что в обтягивающем свитере девица выглядела привлекательно. И унылый носик ее меньше мешал общему впечатлению.

      – Ну, это еще не старость, – снизошел молодой оперуполномоченный. – Что касается вашей жены, то, по нашим сведениям, она состоит в постоянной связи с соседом из сорок второй квартиры Хлупиным. С тем самым, который заявлял на вас.

      Слепаков молчал. Он заметил, что у капитана смяты волосы и на макушке торчит вихор. Из-за такой мелочи Маслаченко кажется сегодня не очень проницательным, неопытным и простоватым. А эта, в свитере, изменяет своему мужу, если он у нее есть, конечно? А с симпатичным своим сослуживцем, оперуполномоченным, небось тоже не прочь, как сейчас говорят, «заняться любовью». И не исключено: они уже давно…

      Маслаченко как будто понял, о чем думает расспрашиваемый гражданин, и сердито нахмурился.

      – Вы знали об этом, Всеволод Васильевич? – спросил он. – Знали или не знали?

      И хотя Слепаков не просто знал – видел и ко всему был готов, его бледное землистое лицо покрылось чем-то вроде крапивницы.

      – Нет, не знал, – сказал Слепаков с преувеличенной горестью.

      – К сожалению, это факт, – уверенно заявила сотрудница Маслаченко хрустальным холодненьким голоском.

      – А вы присутствовали? – разозлился внезапно внештатный консультант. – В ногах, что ли, стояли?

      – У нас есть подробные сведения от наших осведомителей. Ничего не поделаешь, приходится пользоваться их показаниями.

      Милицейская девушка пропела это с интонацией удовлетворенности и, как показалось Слепакову, странно поерзала на стуле.

      «Угу, подробности вспоминает…» – ехидно подумал Слепаков. Но тотчас же подтянулся: он уже над всеми своими бедами глубоко и сосредоточенно думал и все решил.

      – В конце концов, мы с женой сами рассудим, как нам поступать дальше, – очень торжественно выложил свое мнение Слепаков и вопросительно поглядел на оперуполномоченного: что еще?

      – Тогда я продолжу, – снова вступил в переговоры Маслаченко. – Ваша жена не только имеет связь с Хлупиным и тем унижает мужа, заслуженного, почтенного человека.

      Покосился: как Слепаков отреагирует на эти слова; тот сидел и смотрел под стол.

      – К тому же сама гражданка, как говорится, в годах… Но это, конечно, частная проблема. Однако существует еще один вопрос. Поясните, гражданин Слепаков, в каком притоне ваша жена бывает около станции Барыбино Московской области?

      – Я знаю, что она играет на аккордеоне в аргентинском притоне, – ответил Всеволод Васильевич, – то есть в салоне…

      – Салон аргентинских танцев я знаю, – встряла девица. – Там все легально, никаких правонарушений.

      – Почти никаких, –