Биенье сердца моего. Владимир Ведерников

месяца вместо трёх расчётных. Получив премию, он выпросил у Сергея неделю отгулов и автобус. Увёз свои бригады на Волгу, в палатки. Когда прошли отгульные дни, тридцать дружных, сильных, загорелых парней заполнили кабинет начальника ПМК. Тридцать подтянутых, улыбчивых парней, готовые на новое дело. И он дал им дело. Трудное дело. А Медведеву сказал: «Будешь главным инженером…»

      Бригадиры во главе с мастером приходили ругаться, обещали забастовку, если не отдадут им прораба. Сергей широко, добродушно улыбался и охотно соглашался, что Медведев – отличный парень. «Но поймите вы, тут он нужнее, – убеждал он. – Никуда Медведев от вас не денется, только объектов у него прибавится. Я же механик. В машинах понимаю, а в стройке ни бум-бум. Чтобы стройкой руководить – нужен толковый инженер-строитель. Подходит Медведев на эту должность?» – «Подходит», – уныло согласились бригадиры и мастера, и ушли недовольные и не убеждённые в высшей правоте начальства, забирающего от них полюбившегося прораба…

      – Спишь, Саша? – окликнул Медведева Сергей.

      – Да нет, Сергей Василич. Думаю с закрытыми глазами.

      – О чём?

      – Пытаюсь проникнуть в психологию начальника ПМК, едущего на разрушенную плотину.

      – Ну и как?

      – Пока ничего определённого.

      – Чего и следовало ожидать, – улыбнулся Сергей. – Вот когда твою плотину смоет, тогда ты сразу всю психологию поймёшь. Особенно, если первую…

      – Тьфу, тьфу, тьфу! Не говорите так, Сергей Васильевич. Та плотина у меня – вот где, – Медведев приложил ладонь к сердцу.

      – А у меня все объекты тут, – буркнул Сергей и с преувеличенным вниманием уставился на дорогу…

      До плотины доехали молча. Сергей вздыбил уазик на взгорок и резко остановился. То, что открылось взгляду, поражало размахом разрушения. Это было так ошеломляюще, что Сергей невольно зажмурил глаза, и ему хотелось верить, что всё это нереальность, дикий кошмар, и стоит разжмуриться как заласкает глаза красавица-плотина с ажурными перилами моста, ударит в уши приглушённый гул водосбросов, расстелется до горизонта весёлая гладь воды…

      Мотор уазика оборотливо частил, вибрировал тело, и эта дрожь ещё больше усиливала лихорадочно-потерянное состояние Сергея. Он наощупь повернул ключ зажигания, и в установившуюся тишину резко забил стук авиационных часов под щитком.

      Сергей неохотно открыл глаза. Увы, сквозь ветровое стекло всё та же унылая картина: провал моста, нелепо торчащие быки39, беспорядочное нагромождение разломанных бетонных плит.

      – Вот так, Саша, – грустно выдавил Сергей и глянул на притихшего главного инженера. Тот промолчал. Сергей открыл дверцу и грузно сполз на землю.

      – Пойдём, справим панихиду…

      Утреннее солнце жарко накаляло небо, ярко зеленели омытые дождём травы, слабый ветерок нёс с полудня пряные запахи увядающей

39

Промежуточные, выступающие опоры плотины, обеспечивающие жёсткость вдоль потока воды.