Мудрые остроты Раневской. Фаина Раневская

выигрышной роли между двумя примами началась холодная война. Раневская сокрушалась:

      – Воюют так, словно на краю могилы больше заняться нечем.

* * *

      Раневская никогда не вступала в бой за роли, считая это крайне унизительным. Хотя то, что она играла всю жизнь, редко кто оспаривал. Сама признавалась, что с 22 лет играет старух, а на такие роли актрисы обычно не претендуют.

      – Бывают дни, когда Завадскому не позавидуешь. Во время распределения ролей в новом спектакле театр становится похож на террариум, в который кинули всего одного кролика, и то тощего. Актрисы шипят и плюются ядом, улыбаясь при этом.

* * *

      На улице к Раневской вдруг подходит взволнованный молодой мужчина и протягивает букет цветов:

      – Это вам, товарищ Маревская. Благодарю вас.

      – Вряд ли мы с вами товарищи, молодой человек. Но объясните, за что благодарность.

      – Как же, вы так хорошо сыграли учительницу в том фильме! Я сам из сибирского села, так в фильме все правда…

      Поняв, что молодой человек перепутал ее с Верой Марецкой, примой театра имени Моссовета, действительно игравшей заглавную роль в фильме «Сельская учительница», Раневская поспешила откланяться.

      Видно почувствовав неладное, тот «исправился»:

      – И Мулю вы тоже хорошо сыграли.

      Раневская ворчала:

      – Черт бы побрал этакую популярность! Не знаешь, плакать или смеяться.

* * *

      – Чем вы недовольны, Фаина Георгиевна? – спрашивают Раневскую после спектакля. – Вон какие были аплодисменты, и цветов горы.

      Она по-стариковски ворчит:

      – Привыкли успех наградами и горами цветов мерить. А он вот тут, – показывает на сердце. – Сердцем чую, что во втором акте в двух фразах сфальшивила, но зрители добрые, сделали вид, что не заметили…

      Таков был ее спрос с себя, потому что не только зрители, но актеры, игравшие вместе с Раневской на сцене, никакой фальши в ее игре не заметили. Да и была ли эта фальшь?

* * *

      – У нас не театр, а зоопарк. Актеры и актрисы в нем то львицы, то павлины, то змеи, то голубки белокрылые… всякой твари по паре, а в действительности сплошные бараны и овцы!

* * *

      Юрский поставил спектакль «Правда – хорошо, а счастье лучше» по пьесе Островского ради Раневской. Роль она выбрала сама – старой няньки Фелицаты, объяснив коротко:

      – Я столько за свою жизнь сыграла сволочей! Хочется чего-то хорошего и доброго.

      Спектакль для Раневской начинался за несколько часов до третьего звонка. Она пораньше приходила в театр, хотя гримировалась мало, и начинала «капризничать», придираясь ко всему подряд.

      И только Юрский понимал, что это вовсе не старческий маразм, а именно вхождение в роль, она уже была Фелицатой – доброй и придирчивой одновременно. Те, кто не понимал, злились и считали Раневскую просто вредной старухой.

      Доходило до смешного, когда она отказывалась брать шаль под предлогом того, что это не та шаль, в которой играла в прошлый раз.

      Прекрасно зная, что реквизит Раневской никто не менял, Юрский